СЕМЕЙНАЯ ХРОНИКА ВОЙНЫ

Хлеб детей войны

Ангелина Петровна Вилкина (Орешкина) в Юрге живет 15 лет. А родилась она в 1938 году в поселке Якокит Алданского района Якутии. Сюда на спецпоселение ее родителей Петра Михеевича и Юлию Алексеевну Орешкиных выслали из Вологодской области после раскулачивания в начале 1930-х. Отец был из купеческого рода, но в число репрессированных попали все, даже маленькие дети Орешкиных. Вот что она вспоминает о своем детстве, выпавшем на военное время, о том, как жили и трудились для Победы жители этого сурового края:

– К началу войны нас было пять сестер и один брат – самый младший, Юрик, 40-го года рождения. Дом у нас был небольшой, всего одна комната. В доме печка. За водой папа ходил на речку, только зимой это была не вода, а лед. Он его привезет, в бочку сложит, водой обдаст, а бочка трещит от этого.

На всех детей была одна кровать, на которой мы спали, подставляя табуретки. Но в тесноте, да не в обиде. Все в поселке жили примерно так же, ведь, в основном, семьи в Якоките были многодетные.

Взрослые работали в колхозе «3-ей пятилетки». В колхозе разводили овец, держали коров, выращивали овощи. Отца на фронт не забрали по здоровью, и он стал председателем колхоза. Мама заведовала фермой. Работали от зари до зари, да и дома работы хватало – держали корову, огород, чтобы всех прокормить. Климат у нас был холодный и мама шила нам огромные рукавицы – краги, папе – телогрейки, толстовки, Да и всю одежду нам она шила сама.

Конечно, мы с ранних лет были приучены к труду, заботе друг о друге и росли очень самостоятельными. В пять утра мама уже доила корову, всем нам оставляла молока и уходила на весь день. У нас же было много обязанностей.

В годы войны я ходила в детский сад. Как жилось в саду – этих подробностей не помню. Но на столе всегда было что покушать: оладьи на рыбьем жире, толокняная каша. Вообще, несмотря на климат, у нас много чего росло: брюква, морковь, картошка, турнепс, капуста, горох. А вот рожь и пшеница не созревала. Их давали на трудодень. Из них делали муку и крупку – толокно.

Чтобы получилось толокно, мы, дети, ходили на жернова к соседям Петраковым. Жернова были самодельные, из двух пеньков с набитыми на них гвоздями. Их ставили один на другой, верхний был с дыркой, куда сыпали зерно, и ручкой, за которую его крутили. Пеньки терлись друг о друга и размалывали зерно. Под них подстилали большую тряпку, на нее сыпалось перетертая крупа. Принесем домой, просеем, и получится отдельно мука и отдельно крупка – толокно. До сих пор помню, какая вкусная была эта толокняная каша!

Также на трудодни родителям давали зеленый лук. А вот огурцы и помидоры мы увидели уже взрослыми. Это у нас не росло. Помню, как в 50-х уже папа привез нам ящик помидоров, а мы не знали, как это хранится. И опустили в подпол, как картошку.

В колхозе были овцы, на трудодни родителям иногда давали шерсть. Мы, дети, садились на пол и теребили ее, а потом мама эту шерсть пряла и из нее вязала. Еще помню, как я носила молоко на колхозный двор пропустить через сепаратор. Получались сливки и обрат. И из сливок с помощью специальной палки дети в глиняном горшке сбивали масло. А масло получалось чуть-чуть.

Хлеб для нас был лакомством. Мне и сейчас дочь говорит «Вот что значит «Дети войны», так хлеб любишь». Я, действительно, люблю, чтобы в доме всегда хлеба было много! Это все осталось из детства, когда я вечно хотела кушать. Помню, как собирала лебеду: у себя в огороде всю соберу, подберусь к соседскому забору и там рву. Потом варили эту траву, заправляли ее обратом, и было очень вкусно! Детство мое хоть и военное, но все равно вспоминается веселым. Мы ходили на точок – это такой шалаш, где сушился горох. Уляжемся там и едим этот горох. В нашем дворе постоянно собирались все соседские дети. Папа нам сделал качели. А проголодаемся – бежим в огород, вырвем морковку, подолом ее протрем – и наелись. Да еще мама под черемухой большую кастрюлю топленого молока поставит, и мы, кто захочет, пьем.

Конечно, дети не только работали, но и учились. В нашем поселке был детский сад и школа до 4 класса. Школа у нас была такая: дом на две комнаты, при входе – круглая железная печь. В одной комнате в два ряда сидели ученики 1 и 3 классов. Наша учительница, Берта Петровна, давала сначала задания в этой комнате, а потом шла в другую, где сидели 2-й и 4-й классы, и она занималась с ними. Вот так мы учились. После 4 класса учиться уезжали в город Алдан, это 50 километров от поселка. Жили в отдельном доме для детей колхозников. Родителей, кроме основной работы, отправляли рыть рвы за огородами. Эти рвы отделяли место, где жили поселенцы, от колхозной территории, где находились гараж, кузница, скотный двор и т.д. А дальше шли богатые колхозные поля. А потом пришла Победа! В День Победы я была в детском саду. Воспитательница нам объявила, что война закончилась, и все побежали домой. А я осталась, потому что в саду как раз был обед и на столе стояла недоеденная каша. Я поела и тоже побежала домой, а там тоже уже стоял накрытый стол. Посередине – огромная миска с накрошенными кусками хлеба, залитыми обратом, и каждому еще мама дала по ложечке сахара. Было очень вкусно!

Родители тоже, несмотря на занятость, успевали отмечать праздник. В клубе даже помню, как мама участвовала в постановке по пьесе «На дне». И все говорили, что без Иосифа Виссарионовича Сталина эта Победа была бы невозможна. Очень велика его роль была в Победе над врагом. Поэтому, когда в 53-м году его не стало, это для всех стало большой утратой.

В послевоенные годы мы так и оставались жить в Якутии. Я после школы окончила кооперативный техникум, была назначена плановиком на кабельной магистрали (ТУСМ). Проработала там 43 года. На пенсии еще поработала в разных местах.

В 2010-м мы переехали в Юргу, к родным. Я всегда с теплом вспоминаю свое военное детство и свой родной поселок.