СЕМЕЙНАЯ ХРОНИКА ВОЙНЫ

Все дальше и дальше уходят от нас героические и грозные годы Великой Отечественной войны. Уже выросло несколько поколений, не испытавших на себе Великого Противостояния. Великая Отечественная война коснулась каждого. Для многих это уже просто история, которую изучают по учебникам.

Читая и слушая рассказы о фронтовиках, я часто думаю о своем дедушке, которого никогда не видела, потому что он умер задолго до моего рождения. В семейном альбоме хранится его фотография военных лет, с медалями на груди. К счастью сохранились некоторые личные документы, на основании которых я постаралась восстановить события довоенного, военного и послевоенного периода жизни деда.

Военная биография деда, по словам моей мамы, началась с чертежей. Павел Михайлович Архиерейский обладал каллиграфическим подчерком и владел топографией. Сам, вручную, составлял, корректировал и размножал схемы боевых действий своей дивизии. В составе разведгруппы, неоднократно, совершал боевые вылазки с целью пополнения и уточнения данных для нанесения на карты. Хронология событий описана на основании его, собственноручно написанной автобиографии, красноармейской книжки и наградных книжек.

Мой дедушка по маминой линии, Архиерейский Павел Михайлович родился 28 января 1899 года в селе Покровка, Бугурусланского района, Оренбургской области.

1909 г. - окончил начальную школу.

1913 г. - окончил 4х классное Бугурусланское городское училище.

1914 г. - поступил в Самарское средне-сельскохозяйственное училище, где проучился до июня 1918 г.

В июне 1918 года был призван в Армию, где служил рядовым в должности кладовщика склада ремонтных мастерских противогазов.

В августе 1918 года мастерские были эвакуированы в город Томск. За этот период сдавал зачёты за курс сельскохозяйственного училища.

В августе 1919 года после расформирования мастерских, поступил на ветеринарно-фельдшерские курсы при Томском военно-ветеринарном лазарете и обучался до середины декабря 1919 года.

В декабре 1919 года Томским горвоенкоматом дедушка был зачислен в ряды РКК (город Барнаул). Затем переведён в 230 старорусский стрелковый полк, 77 бригады 26 стрелковой дивизии.

В августе 1921 года в соответствии с постановлением РВСР командирован в город Омск, где поступил в Омский ветеринарно - зоотехнический институт. Обучался до мая 1922 года, далее обучение не закончил, по причине тяжёлого материального положения.

С 1925 года приступил к постоянной службе землеустроителем Бийского горкомхоза.

В декабре 1940 года был назначен старшим землеустроителем Алейского района Алтайского края и работал до 30 января 1942 года, до зачисления в ряды РКК.

30 января 1942 года по мобилизации Алейским РВК был направлен в 892 СП-рядовым (впоследствии 892 СП-232 ГВСП, 80 Гвардейская стрелковая дивизия). 15 февраля 1942 года принял военную присягу.

Полк впервые был введен в бой на Западном фронте, в Смоленской области. По выходе полка во второй эшелон - переведён в штаб полка, где выполнял чертежно-топографическую работу (по уточнению расположения линии фронта своей части и противника). Участвовал в боях на Западном фронте с 10.03.1942 г.

Воевал на Сталинградско-Донском фронте. Присвоено звание «Гвардеец» приказ от 15.08.1943 г. Имеет право на ношение нагрудного знака «Гвардия».

В октябре 1943 года приказом № 09/Н по 232 Гвардейскому Стрелковому полку 80 Гвардейской армии Воронежского фронта от имени Президиума Верховного Совета Союза ССР награждают медалью «За боевые заслуги». Выписка из Наградного листа: «Тов. Архиерейский, работал писарем-топографом на протяжении всей боевой деятельности полка, при любых условиях умело, точно и своевременно чертит схемы расположения своих частей и сведения о противнике. Быстро, точно и аккуратно размножает боевые приказы и приказания по полку. При отсутствии топографических карт, сам копирует карту района действий полка и соседей для рассылки их командирам подразделений, тем самым обеспечивает точное выполнение боевого приказа. Во время получения боевого приказа о форсировании р. Днепр в полку не оказалось надлежащего количества карт тов. Архиерейский, точно и в срок скопировал район действий полка, которыми были обеспечены командиры подразделений».

В декабре 1943 года на эту же работу был переведен в оперативный отдел штаба 80 Гвардейской стрелковой дивизии, в котором и находился до демобилизации.

В сентябре 1944 года приказом № 032/Н 80 Гвардейской Стрелковой Уманьской Ордена Суворова дивизии 2-го Украинского фронта от имени Президиума Верховного Совета Союза ССР за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество награждают Орденом «Красная Звезда». Выписка из наградного листа: «В течение двух с половиной лет чертежник оперативного отдела штадива 80 Гв. стр. Уманьской Ордена Суворова дивизии гвардии сержант Архиерейский четко, оперативно и исключительно добросовестно выполняет все многочисленные задания, связанные с боевой документацией дивизии. Неоднократно под огнем противника, производил перспективные съемки расположения противника перед фронтом дивизии. Так в течение 10 и 11.08.1944,под сильным огнем противника, находясь на переднем крае нашей обороны южн. ГИРОВА, произвел перспективную съемку расположения противника и закончил ее успешно, несмотря на предпринятую немцами, в это время, атаку. Правильно отработанная перспектива расположения противника, способствовала овладению нашими частями переднего края».

Участвовал в боях 2 Украинского и 3 Украинского фронтов (информация взята с красноармейской книжки).

13.07.1945 демобилизован на основе Указа президиума Верховного Совета СССР от 23.06.1945г.

За участие в боевых действиях против немецких захватчиков имеет 13 благодарностей Верховного Главнокомандующего товарища Сталина. Награжден:

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 05.10.1943г. - Медалью «За боевые заслуги».

Приказ 80 Гвардейской Стрелковой Уманской Ордена Суворова дивизии 2-го Украинского фронта от 16.09.44г. № 032/Н от имени Президиума Верховного Совета СССР - Орденом «Красная звезда»;

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25.08.1943г - Медаль «За оборону Сталинграда»;

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13.02.45г. (вручена 26.02.47г.) - Медаль «За взятие Будапешта»;

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13.04.45г. (вручена 18.07.46г.) - Медаль «За взятие Вены»;

Указ президиума Верховного Совета СССР от 09.05.1945г. - Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной Войне с 1941-1945 гг.».

Объявленные благодарности товарища Сталина (из записей в красноармейской книжке):

1.Приказом от 25 января 1943 года за разгром гитлеровской армии на подступах Сталинграда.

2. Приказом от 2 февраля 1943 года за отличные боевые действия при ликвидации окруженных под Сталинградом вражеских войск.

3. Приказом от 10 марта 1944 года за отличные боевые действия при прорыве обороны противника в разгроме Уманско-Христиновской группировки немцев.

4.Приказом от 26 марта 1944 года за отличные боевые действия при форсировании реки Днестр овладение г. Бельцы и выход на государственную границу.

5. Приказом от 22 августа 1944 года за отличные боевые действия при прорыве обороны противника Сев.Запад гор. Яссы и освобождение г. Яссы.

6. Приказом от 24 августа 1944 года за отличные боевые действия при освобождении гор. Кишинева.

7. Приказом от 2 декабря 1944 года за отличные боевые действия при овладении городами Сакшард, Калошвар, Пакш, Боньхад, Домбовар.

8. Приказом от 24 декабря 1944 года за отличные боевые действия при прорыве обороны противника и овладение гор.Секешфехорван, Бичке.

9. Приказом от 13 февраля 1945 года за отличные боевые действия в боях за овладение городом Будапешт.

10. Приказом от 24 мая 1945 года за отличные за отличные боевые действия в боях за овладение городами Секешфехорватор, Зирез, Вессирем, Эньир.

11. Приказом 1 апреля 1945 года за отличные боевые действия в боях по овладению гор.Шопрон.

12. Приказом от 13 апреля 1945 года за отличные боевые действия в боях по овладению города Вена.

13. Приказом от 15 апреля 1945 года за отличные боевые действия при окружении и разгроме группы Немецких войск пытавших отступить и овладение при этом городами Корнейсбург и Флоридедорф.

За время службы в РКК взысканий не имел, под судом и следствием не был, в плену и в окружении не был. Дважды получал благодарность в приказе от Командования 232 гв. сп. (в июне 1943 и 6.11.1943). Благодарность и денежное вознаграждение от Командования дивизии 01.05.1944.

После войны дедушка Павел Михайлович вернулся в Алтайский край, город Алейск, где работал землеустроителем, в последствие главным землеустроителем. Был женат на Ковалёвой Марии Андреевне, воспитывал дочь Галину. Архиерейский П. М. умер 20.10. 1972 года, похоронен на городском кладбище.

Маленкова Юлия Михайловна

Воспоминания Гасинова Константина Григорьевича
Я родился 25.04.1925 года в деревне Северная, Юргинского района, Новосибирской области. В семье было 7 детей. Я как самый старший присматривал за малышами, помогал маме по хозяйству. Огороды тогда большие были, соток по 50 и больше. Все лето в огороде приходилось работать. Отец работал кузнецом, а мама на разных работах. Жили, как и все тяжело. Питались чем придется. Зимой картошка, соленые огурцы, капуста. В русской печи парили брюкву, тыкву. Ох и вкусно было. Сейчас бы поел. А весной похуже было. За зиму все подъедали. Ели саранки, крапиву. Одевала нас мама. Она на кроснах ткала холст изо льна, и шила из него рубашки, штаны.

Четыре класса учился в Северной, 5-й класс заканчивал в Проскоково, 6-й класс – в Кожевниково (жил на квартире). Каждую неделю в субботу после школы шел пешком домой 12 километров, а в воскресенье обратно. Экзамены по предметам сдавали каждый год с 3 по 7 класс. После уроков работали в колхозе. Весной от фермы отвозили навоз. Потом на покосе работали, потом на уборке хлеба. Транспорт был один – быки, да лошади. После уборки на скирдовке работали. Возили снопы в кучу, их потом в скирды складывали.

О том, что началась война, узнали от отца. Он пришел домой, сел за стол, посмотрел на нас и сказал:- «Скоро вы останетесь одни, война началась». Мать в слезы. По всей деревне суматоха: стон, плач. Дня через 3 всю молодежь, человек 25 было, забрали на фронт. Отца забрали в армию, но по болезни, он служил в охране до 1947 года.

Я в 1941 году учился в седьмом классе, но не закончил учебу. Из военкомата приехал капитан и нас 25 ребят из класса мобилизовали в школу ФЗО. Поучились немного и стали мы работать в городе Сталинске (ныне Новокузнецке) на шахте забойщиками, добывали уголь. Взрослых то всех на фронт забрали. Молотки тяжелые были, мы пацаны не справлялись. Мастеру приходилось смотреть, чтобы нас на молотке не затрясло. Весной всю нашу группу перевели на учебу на столяров, штукатуров, маляров. После учебы (1,5 месяца) мы в Новосибирске отделывали квартиры, которые до войны начали строить.

В октябре 1942 года был призван Октябрьским военкоматом города Новосибирска в армию. В городе Бийске, Алтайского края прошел подготовку стрелков – снайперов. В марте 1943 года принял присягу и был отправлен на фронт в распоряжение второй Гвардейской танковой армии третьего Белорусского фронта. При армии прошел курсы офицеров, было присвоено звание младшего лейтенанта, командира взвода.

Питались нормально между боями. В бой с собой брали сухари да воду, да боеприпасов побольше. С голоду не помрешь, а вот без патронов да гранат долго не продержишься. После боя отправлялись на переформировку. В это время пополнялись боеприпасами, людьми. Стирали свою одежду, зашивали, подшивали подворотнички. Делали их из куска простыни. Во время переформировки писали письма домой. Между боями жили в землянках. Нарвем травы, накроем палаткой – вот и пастель готова.

Летом 1943 года на Советско-Германском фронте развернулась одна из крупнейших битв Великой Отечественной войны, вошедшая в историю под названием битва на Курской дуге. По размаху, напряжению и ожесточенности эта битва не знала себе равных в истории. С обеих сторон в ней участвовало более четырех миллионов человек, свыше 70 тысяч орудий и минометов, 13 тысяч танков и самоходных орудий, 12 тысяч самолетов.

Поражение, понесенное гитлеровской армией и ее союзниками зимой 1942 – 1943 гг. потрясли фашистский блок до основания. Блистательная победа Советской Армии на берегах Волги, Сталинградская битва. Впервые с начала второй Мировой войны перед немецкой Армией во всей его неотвратимости встал грозный призрак неизбежного поражения. И что бы предотвратить надвигающуюся катастрофу фашистское командование решило летом 1943 года провести крупную наступательную операцию под названием «Цитадель». Они надеялись разгромить группировку Советских войск, находящихся на Курском выступе «Прохоровка – южный склон». И снова овладеть стратегической инициативой и добиться изменения хода войны в свою пользу. С 5 по 23 июля 1943 года Советские войска неоднократно отбивали контратаки противника в районах Орла и Белграда на Курск и Прохоровку. Против Советских войск было поставлено 50 дивизий, в которых насчитывалось более 960 тысяч солдат и офицеров, 12 тысяч орудий и минометов. Три тысячи танков и самоходных орудий, более 2 тысяч самолетов. Таким образом, на Курском направлении была сосредоточена большая часть фашистских войск, 70% танковых, 30% моторизованных, 20% пехотных дивизий, 65% авиации.

Утром 12 июля 1943 года Контрнаступающая группировка вооруженного Воронежского фронта перешла в наступление. Основные события развернулись в районе Прохоровка, где с нашей стороны действовала пятая гвардейская танковая армия генерала П. А. Ротмистрова и вторая гвардейская генерала В. М. Буданова.

В составе этой армии я вел боевые действия. Было мне в то время 18 лет. Помню, как вел боевые действия с вражескими танками, движущимися на меня. Я был в траншее, когда танк переехал надо мной. Я сзади бросил в него гранату, танк загорелся. Обернулся, вижу второй танк рядом. Я успел переползти на другое место. Танк несколько раз прокрутился на том месте, где я только что находился. Он хотел меня раздавить. Но я перехитрил его и сбоку подорвал его противотанковой гранатой. Танк загорелся, ну а экипаж был уничтожен.

Против нас шел второй танковый корпус СС. Столкновение двух сильных ударных группировок было грандиозным. С обеих сторон было 1200 танков и самоходных орудий. Это сражение продолжалось целый день. Многочисленные машины в считанные минуты превращались в груды металла. Обе стороны несли большие потери. Но, в конце концов, в бою успех перешел к Советским танкистам.

День 12 июля стал крушением немецких войск, и попытка Гитлера взять реванш и вырвать у Советской Армии стратегическую инициативу провалилась. Наши летчики в течение дня сделали 1232 самолетовылетов, провели 89 воздушных боев, сбили 110 вражеских ассов.

Действием советских войск на Курском выступе деревня «Прохоровка» координировали: Маршал Советского Союза Г.К. Жуков и А.М. Василевский. Общая глубина обороны наших войск достигала 250 – 300 км. системой траншей.

Наращивая силу удара, советское командование вводит в сражение две танковые армии 2 – ю и 4 - ю, гвардейские армии командующих П. С. Рыбалко В. М. Буданова, после упорных боев разгромив сильную группировку немцев, что предопределило поражение всей группировки немцев.

В этой боевой операции в составе 2 – й танковой армии я принимал боевые действия. Находясь в засаде, по дороге, идущей к войскам противника уничтожил 3 большие грузовые машины противника везущие снаряды и патроны для своих войск. А также взорвал гранатой два броневика с командованием.

Орловская операция, проведенная силами двух фронтов, продолжалась 37 дней и завершилась победой Советских воинов. Было разгромлено 15 дивизий врага, в том числе 3 танковых, сбито 1400 самолетов. Наши войска продвинулись на 300 км в глубину обороны противника. Тем самым была создана полная победа для перехода советских войск в наступление с целью освобождения Донбасса и всей Украины. Битва на Курско-Орловской дуге явилась важным этапом на нашем пути к победе над фашизмом. В ходе её, -фашистская армия потерпела сокрушительное поражение, от которого не могла больше поднять головы и оправиться до конца войны.

Если битва под Сталинградом предвещала закат фашистской Армии – говорилось в приказе Верховного Главнокомандующего – то битва под Курском, Курско-Орловская, поставила её перед катастрофой.

Последняя попытка гитлеровского руководства добиться перелома в ходе войны и вернуть утраченную силу и стратегическую инициативу провалилась. Подвиг, совершенный советскими войсками Курской битвы, был высоко оценен Родиной. 132 армии стали носить гвардейские звания, а 26 удостоены почетных наименований. Более 100 тысяч человек награждены орденами, медалями. Свыше 200 человек отмечены высшей боевой наградой «Золотой Звездой» Героя Советского Союза.

Закончив упорные боевые действия на Курско-Орловской дуге, наши войска успешно продвигались вперед, вступив на территорию Польши Вислинский плацдарм – подготовка к штурму столицы Польши Варшава. Овладев столицей Польши Варшава, 17 января 1945 года вторая и пятая гвардейские танковые армии, где я участвовал стали продвигаться вперед. Освободив Польшу, вступили на территорию Германии. 5 мая 1945 года наш главком Г.К. Жуков и А. М. Василевский предъявили фашистам Акт о безоговорочной капитуляции. 8 мая 1945 года Акт был принят и стали принимать в плен немецких вояк со всем вооружением. Был водружен флаг победы над Рейхстагом и 9 мая 1945 года наши войска парадным строем прошли по улицам Берлина и у Рейхстага. Там я и встретил Победу. Был салют из всех видов оружия, кто слышал и видел этот салют, тот никогда не забудет нашу Победу.

С 26 августа по 2 сентября 1943 года - я участник Центрального фронта. Был в составе 1-го и 2-го Украинского, 3-го Белорусского фронтов. Участник боевых действий на Курской Дуге. Принимал участие в освобождении Белоруссии, Польши. Был командиром взвода ПТР (противотанковых оружий). В боях был дважды тяжело ранен (в августе 1944 года и в марте 1945 года). Проходил лечение в полевом госпитале и снова в бой, дошёл до Берлина. За боевые заслуги я был награждён орденами:

«Красной Звезды»
(1946 г) Отечественной войны II степени (1945 г);

медалями:

«За освобождение Варшавы» (1946 г),
«За взятие Берлина» (1945г),
«За победу над Германией» (1945 г) и юбилейными медалями.

Так же получил Благодарности от Верховного Главнокомандующего Сталина: «За боевые действия Курско-Орловской битвы» (1943 г.), «За Овладение Польши и Варшавы» (1945 г.), «За овладение г. Берлин» (1945 г.).

После войны я еще находился на службе Г.О.В.Г.(группа оккупационных войск в Германии). 04.12.47 г. был демобилизован по болезни (сердечная недостаточность). Вернулся домой, женился. В семье родилось 6 детей. В1956 году по требованию военкомата проходил военную переподготовку на Юргинском полигоне. Нужно было быть готовым, чтобы защитить свою страну.

Полгода проработал завклубом, потом председателем колхоза «Северный пахарь». В марте 1951 года началось укрупнение колхозов, так как я был беспартийным, в руководство не попал. Стал работать животноводом в колхозе.

В 1952 году с семьей переехали в поселок Юргинский. Жили сначала в бараке, а в 1956 году построил дом, в котором живу и по сей день. В 1963 году заочно закончил Мариинский совхоз – техникум по специальности зоотехник. Работал зоотехником - бригадиром фермы КРС, управляющим свинофермы. В 1987 году ушел на пенсию. Общий стаж составляет 41 год.

В апреле 2015 года мне исполнится 90 лет. Живу один. Стараюсь не быть обузой дочкам. Люблю играть на гармошке. Научился еще в детстве. На войне играть некогда было. После войны восстанавливали страну, работали. Времени свободного мало было. Теперь времени у меня много. Я и играю. Люблю «Катюшу», «Огонек». Участвую в патриотических мероприятиях школы, библиотеки, поселка. Встречаюсь со школьниками, рассказываю о войне. Выступаю на митингах 22 июня и 9 мая. В августе 2014 года на мероприятие посвященном 70-летию освобождения Белоруссии рассказывал ребятам о том, какими усилиями и потерями мы освободили республику.

Все дальше уходит война, все меньше нас остается. Пусть наши дети и внуки знают о войне только по рассказам, книгам и фильмам о той Великой войне.

Стихи, написанные Константином Григорьевичем в 1949 - 1950 годах 

Памятник неизвестному солдату

Вернулся он с войны героем,
И встал у вечного огня
Нет ни фамилии, ни имени,
Но его знает вся страна
Дошел до самого Берлина
И положил конец войне.
Пусть с ним мы не были знакомы
Он друг и брат тебе и мне.
И с той поры хранит он счастье,
Покой и мир страны родной
Пускай не все пришли ребята,
С проклятой той войны домой,
Один за всех несет он службу, он на посту, как часовой.
Ему доверили державу
И в мире нет другой такой.

Знамя Победы Солдат!

Ты погибал в строю не раз,
Вставал и снова в бой,
Родную землю защищал, храня ее покой
От Сталинграда немцев гнал, Победы знамя нес
Когда уже идти не мог
Ты по-пластунски полз.
До самых вражеских ворот твой трудный путь лежал,
И ты дошел, и ты донес, и на Рейхстаг поднял
Салют победный прогремел,
И мирный час настал
Тяжелый груз военных лет
К ногам врагов упал.
А знамя красное Победы
Пусть реет над страной врага
Чтоб никогда на Русь Святую,
Не поднялась его рука.
Пусть будет память вечная героям
В бою погибшим и живым
А знамя красное победы
Как символ славы сохраним.

Отец был призван в армию за месяц до исполнения восемнадцати лет - первого марта 1943 года, демобилизован – 30 мая 1946 года. Окончив ускоренный курс первого Саратовского танкового училища по профилю – танковый техник, в ноябре 1944 года в звании младшего лейтенанта был направлен на фронт командиром танка. Второй Украинский фронт после летней наступательной Ясско-Кишинёвской операции вёл жесткие и кровопролитные бои за столицу Венгрии Будапешт. В ноябре 1944 года немцы оказывали особое упорное сопротивление, перебросив из района Мишкольца три танковых и одну механизированную дивизии. В декабре 1944 года советские войска предприняли новую попытку наступления на Будапешт. Как пишут историки: «В январе 1945 года в Будапеште немцы сосредоточили 13 танковых, 2 моторизованные дивизии и мотобригады, на некоторых участках плотность достигала 50 – 60 танков на один километр фронта. 108 дней шла Будапештская наступательная операция, в результате которой сдалось свыше 138 тысяч солдат и офицеров». Отец участвовал в освобождении восточной части города Буда в районе Секешфехервара и озера Балатон. Закончил войну в Будапеште.

Летом 1945 года 21 гвардейская танковая бригада пятого гвардейского корпуса шестой гвардейской танковой армии была переброшена по железной дороге на восток и передана в состав Забайкальского фронта. С августа по сентябрь 1945 года отец участвовал в Хингано-Мукденской наступательной операции, результатом которой стало освобождение Маньчжурии от Квантунской армии.

За время участия в боевых действиях отец был ранен, контужен. Из выписки военно-врачебной комиссии КСибВО от 14 августа 1992 года: «Рубцы в области нижней челюсти слева, на правом предплечье, на спине, на левой стопе, которые образовались в результате заживления ран после осколочного ранения, полученного при защите СССР».

Был награждён медалями: «За победу над Германией в Великой Отечественной войне» и «За победу над Японией», юбилейными медалями, орденом Отечественной войны II степени в честь Победы в Великой отечественной войне 1941-1945гг., знаком «25 лет Победы в Великой отечественной войне», а также юбилейными медалями Вооружённых сил СССР.

С середины пятидесятых до января 1995 года работал на разных предприятиях города Топки Кемеровской области: на Западно-Сибирской железной дороге, на Кемеровской железной дороге, на Топкинском механическом заводе, в пожарной охране. Как активный участник социалистических соревнований награждался Почётными грамотами предприятий с вручением денежных премий. За изобретения и рационализаторские предложения, а так же за создание и внедрение новой техники неоднократно поощрялся денежными премиями. В 1985 году награждён медалью «Ветеран труда».

Степанида Илларионовна Казакова родилась 15 ноября 1914 года в большой крестьянской семье в селе Старые Матаки на Волге в Татарстане. Она пережила Первую Мировую войну, финскую войну, Великую Отечественную войну 1941-1945 годов. Множество других исторических событий прошло перед ее глазами. В эпоху коллективизации Стеша в возрасте 15 лет вступила в колхоз, где трудилась на благо родной страны до 1957 года. В тяжелое время Великой Отечественной войны она работала на одном из самых ответственных участков: на колхозной ферме, кормила стадо коров, подвозя им солому с колхозных полей. День и ночь работала их бригада на уборке урожая и обмолоте зерна, приближая день Великой Победы. 

В 1957 году Степанида Илларионовна, по семейным обстоятельствам, имея на руках четверых детей в возрасте от 2 до 10 лет, переехала в небольшой сибирский городок Юрга Кемеровской области. Здесь она вырастила 5 детей, 7 внуков и 6 правнуков. 

Награждена медалью «Участница трудового фронта», медалью «Материнства II степени». Ушла из жизни в возрасте 97 лет, в 2011 году. 

Праправнук Остапенко Эльдар Маратович,
пресс-секретарь Кемеровской ОНБ им. В.Д. Федорова

Блокадный подвиг сибиряка
Семья крестьян Кобелевых в деревне Колычево мало чем отличалась от большинства других. Три коровы, четыре лошади, полный двор птицы, большой дом с множеством хозяйственных построек. Крепкий достаток не был редкостью в дореволюционной Сибири. Сибирское здоровье, сибирский достаток - это были не пустые слова. Суровая, но благодатная природа давала людям всё необходимое для жизни. Да и самостоятельности было больше: «До Бога высоко, до царя далеко», - жили своим умом и старанием. В 1915 году родился в семье Кобелевых сын Фёдор. С малых лет впрягся в работу по хозяйству. Учиться было некогда, да и негде. Четыре класса сельской школы - вот и всё образование, которое досталось Фёдору и с которым он прожил всю нелёгкую жизнь. 

В годы коллективизации крестьянский уклад жизни затрещал по швам. Кобелевых причислили к кулакам. Дело запахло репрессиями. Глава семьи Василий Константинович нашел в себе силы и мудрости всё своё имущество вместе с домом «добровольно» сдать в колхоз. Прямо по пословице: «Брось, а то уронишь». Жить стало негде и не на что, и семья в поисках лучшей доли двинулась в город Ленинск-Кузнецкий. Федору к тому времени исполнилось двенадцать лет. 

За год городской жизни Кобелевы так и не смогли найти там своё место, вписаться в непривычные условия. Вернулись в свою деревню. В их доме разместилась школа, от скотины не осталось и воспоминаний. До наступления зимы отец успел вырыть и обустроить землянку, в которой и стал жить с женой Ниной Андреевной. Федя же остался в городе, надеясь на авось. В тринадцать лет устроился в жилкооперацию работать конюхом на конюшне, возил начальника строительства. А строили в ту пору много: жилые дома, школы, промышленные предприятия, Дом культуры. Три года проработал малец в городе, ютился по чужим углам. Окреп, возмужал, увидел кое-какие деньги. Но без своего жилья было трудно, и вернулся Фёдор к отцу в деревню. Зиму ходил в колхозе за племенными быками, а на семнадцатом году пошёл учиться на тракториста в деревню Плешки. Старые кемеровчане ещё помнят эту деревню, приютившуюся вдоль речки Искитимки. 

Шесть летних месяцев пролетели за учёбой незаметно. Молодой тракторист стал работать в Лебединской МТС (что означает «машинотракторная станция»). Затем освоил новый трактор ЧТЗ и на нём вырос до бригадира тракторной бригады. 

В 1938 году, когда развернулись военные события на озере Хасан, призвали тракториста в армию. Дальний Восток был в ту пору в центре внимания всей страны: о нём снимали кинофильмы, пели песни. Когда же Фёдор прибыл к месту боёв, война уже окончилась. Молодым солдатам осталось только собирать трофеи и отправлять их в город Ворошилов (ныне Уссурийск) на переплавку. 

В тот год было сильное наводнение. В одном из строительных управлений вода затопила всю технику. Кобелеву как специалисту пришлось очистить от ила и полностью перебрать один из тракторов, застрявший в грязи, а уж затем вытаскивать на нём затопленные трактора и автомашины. Воинское подразделение, где служил Кобелев, назвали 147-м отдельным строительным батальоном, а Фёдор Васильевич стал в нём механиком. 

Честно отслужив с августа 38-го по ноябрь 1940-го года, Фёдор демобилизовался и сразу же по прибытии домой был принят на работу в 1-е отделение милиции г. Кемерово. Работал милиционером в опергруппе до 1942 года. Уже полным ходом шла война с Германией, а его держали в резерве. «Внутренний фронт» тоже нельзя было оголять. Как всегда в нелёгкую годину, изо всех углов вылезала преступность. Слухи один страшней другого терроризировали население. Милиции приходилось крутиться, не зная ни сна, ни отдыха. 

На фронтах складывалось отчаянное положение. В марте 1942-го приказом Министра внутренних дел СССР Кобелев вместе с тремя сотрудниками был направлен в блокадный Ленинград. На сборы дали меньше суток: в 14.00. сняли с поста у цирка на улице Кирова (старый кемеровский цирк), а утром на другой день - отправка. Лишь три булки хлеба удалось раздобыть Фёдору на дорогу. 

Прибыв в Ленинград, сибиряки явились на улицу Курскую, 2, где располагался отряд речной милиции. Кобелев получил противогаз, пистолет и винтовку. Ему присвоили звание младшего сержанта и назначили командиром отделения. Под его началом было двенадцать милиционеров. В их обязанности входила охрана мостов через Неву, кораблей, стоящих у причалов, в том числе крейсера «Аврора» с личным составом. 

Блокада наложила на великий город свой страшный отпечаток. Люди сотнями в день умирали от голода. Правда, к прибытию сибиряков солдатский паёк был увеличен: вместо 50 граммов стали давать 200 граммов хлеба - муки с опилками - на человека. Даже сибиряки стали терять своё богатырское здоровье. При росте 173 сантиметра Кобелев стал весить 36 килограммов. Дистрофия была повальным бичом населения. 

Надо сказать, что особых происшествий в милицейской службе не было. Улицы пустынны. Люди старались сохранить остатки сил, лёжа по домам. В городе можно было увидеть только работников милиции и КГБ. Для них работа была всегда. Немцев практически никто не боялся, их в городе не было, но очень много бед приносили финские снайперы и диверсанты. Недавно окончившаяся финская война продолжалась в форме диверсий.  

Однажды в вечерних сумерках на одном из мостов показался высокий, молодой и здоровый человек, - рассказывал при встрече с личным составом Фёдор Васильевич. - Как он пробрался на мост? Раздумывать было некогда. Идя на проверку своих постов, я обязан был задержать его и доставить в караул для выяснения личности. Таков был порядок военного времени. На моё требование остановиться верзила схватил меня и хотел сбросить через перила на лёд. Считал, что серьёзного сопротивления дистрофик оказать не сможет. Однако я схватил его за горло изо всех сил и держал до тех пор, пока он не рухнул на мост. Ярость во мне была нечеловеческая. На мой выстрел подтянулся караул, нарушителя доставили в подразделение и передали в КГБ. Задержанным оказался финский лазутчик. 

До 1946 года продолжалась служба в городе-герое, немало было происшествий разного рода, и вернулись сибиряки в Кемерово на свои прежние места службы. Но вернулись не все: один в стычке на посту был ранен и умер в госпитале от ран и от голода. 

К этому времени отец Кобелева с семьёй переехал в Кемерово, поселился на посёлке «Стандарт» в Рудничном районе, и Фёдор Васильевич перевёлся в Рудничный РОВД, чтобы быть рядом с родными. Долгое время работал участковым уполномоченным в посёлках, приписанных к району. Раскрывал кражи, грабежи, задерживал матёрых преступников, чем заслужил доверие руководства. В конце 60-х годов, когда в милицию пришли люди с высшим и средним специальным образованием, Фёдор Васильевич перешел работать в патрульно-постовую службу командиром отделения. На пенсию вышел в 1970-м году в звании старшины милиции. 

Не любил рассказывать о себе Фёдор Васильевич Кобелев. За него говорили его награды: ордена Красной Звезды и Отечественной войны 2-й степени, медали «За оборону Ленинграда», «За доблестный труд», «Медаль маршала Жукова». И ещё на его «иконостасе» десять юбилейных медалей Вооружённых Сил и МВД СССР, много грамот и ценных подарков в активе. 

Умер Федор Васильевич 15 августа 2001 года в преклонном возрасте. Похоронен на кладбище посёлка шахты «Бутовская». Мир праху его и вечная память этому светлому человеку!

Лаптев Леонид Трофимович 11 июня 1943 года при прорыве немецкой обороны своим взводом уничтожил 4 огневые точки противника с их обслугой. 12 июля 1943 г. в бою за деревню Дудино -Ульяновского района Орловской области при отражений контратаки противника уничтожил своим взводом 40 немецких солдат и подавил 2 огневые точки. 13 июля 1943 г. в бою за деревню Никитское Ульяновского района Орловской области залповым огнем из своих ружей уничтожили 5 огневых точек противника с их обслугой. 14.07.1943 г. тов. Лаптев действовал с тыла противника и подавил огонь одной артиллерийской зенитной точки, выстрелами по противнику заставил выйти их, и дав команду вторым номерам открыл огонь из автоматов и уничтожил 20 солдат. Храбро и мужественно сражался с врагом, умело руководил взводом, будучи ранен, не ушел с поля боя, а продолжать командовать до полного выполнения поставленной ему задачи.

Семен Митрофанович Демченко воевал партизаном, был радистом регулярной воинской части, разведчиком. Первое боевое крещение Семен Демченко получил в конце июля 1943 года. В деревне Буки партизанский отряд, в котором находился Демченко, разгромил полицейскую управу, отомстив за предательское убийство двух товарищей. Под ногами оккупантов горела земля, хозяевами родных лесов оставались советские люди. 

На его счету - дерзкие разведки по обнаружению засад и укрытий противника. Так, в боях по ликвидации Ясско-Кишиневской группировки врага Семен Митрофанович вместе со своим отделением дважды форсировал реку Нейсе. И оба раза разведчики переправлялись первыми. Перед ними стояла ответственная задача - разведать брод для наших войск. Целый день под вражеским огнем разведчики укрывались на противоположном берегу реки. Ждали наступления своих, однако их первый бросок противник сумел приостановить. 

Пришлось возвращаться обратно. Отделение под командованием С.М. Демченко вторично вновь форсировало Нейсе. Осколками разорвавшейся мины пробило лодку. Солдаты преодолели реку вплавь, и перетащили на берег трос. Под прикрытием ураганного огня нашей артиллерии слаженно навели переправу. На этот раз удар наших войск был сокрушительным. 

В районе деревень Зейхау и Вильмансдорф гитлеровцы занимали выгодный рубеж - их передний край вклинился в расположение наших частей. С господствующей над местностью высоты они просматривали и губительно простреливали тылы. Командование поставило боевую задачу: захватить высоту. С.М. Демченко с двумя бойцами отделения - Покатиловым и Чистовым - отправился в разведку. В находившемся рядом молодом лесу опытные бойцы обнаружили дальнобойные немецкие орудия - враг приготовил засаду для советских танков. Для противника же главным было сохранить ее в секрете. На обратном пути в окопчике, у подножия высоты, разведчики взяли в плен двух немецких солдат. А утром перед наступлением по засекреченной батарее врага ударили «Катюши»... 8 мая 1945 года разведгруппа из шести человек, под командованием С.М. Демченко, возвращаясь после удачно проведенной вылазки, наткнулась на укрывшиеся немецкие танки и была вынуждена вступить в схватку с бронированными машинами. В этом бою Демченко был ранен и весть о Победе встретил в госпитале, не подозревая, что представлен к высокой награде. 

Семен Митрофанович умер 18 сентября 1983 года. Похоронен на сельском кладбище в поселке Первомайском.

Материал собрала: Межова Наталья Геннадьевна
(Мариинский района, п. Первомайский

Короткие воспоминания из моей военной солдатской службы,    
начавшейся в городе Свердловск и оконченной в Венгрии в городе Сольнок 
В 1942 г. окончила Белоярскую среднюю школу, летом закончила курсы штурвальных помощников комбайнеров. 3 декабря 1942 года призвана по мобилизации в Красную Армию Белоярским районным комиссариатом Свердловской области. Мобилизация: к 12 часам велено явиться в военкомат, в 14 часов – медицинская комиссия. Ночью поездом отправились в г. Свердловск, где формировался наш 182 дивизион ОЗАД (отдельный зенитно-артиллерийский дивизион). Зима на Урале 1942-1943 гг. была суровая, морозная, 42-43° мороза. Приходилось заниматься строительством землянок для жилья, рвов, это тяжелейшие земляные работы в предуральской мерзлоте. По ночам нас возили на электричке за город грузить торф в вагоны, тяжелая работа. 

Я была во взводе управления батареи № 3, связист, телефонист, шинель мне попалась прожженная, шапка ушанка прострелянная, огромная, я была как маленький Мук. Запомнилась мороженая картошка в ваннах. 

В ночь на 13 марта 1942 г. погрузка в эшелоны - пульмановские грузовые теплушки, на фронт. По дороге изучали по альбомам, по силуэтам самолеты: наши, немецкие, англо-американские, задача зенитчиков – по звуку моторов, по силуэтам своевременно распознавать авиацию. 

4 марта 1943 г. прибыли в г. Валуйки. Только окопались, приказ сниматься. 26 марта выехали из Валуйков в Миллерово Ростовской области. Передислокация – 8 суток, бомбёжки по ночам, нашему дивизиону везло – проскакивали без потерь. 

Со 2 апреля по 17 августа 1943 г. обороняли Миллерово, ежесуточно отражали налеты фашистской авиации с 22 часов вечера до 2-4 часов утра. 

При тушении зажигалок меня контузило, ушиб головы, засыпало глаза песком, обошлось без ожогов, благо песок был холодным, не ослепла - Бог спас от такой беды. 

В июне-июле 1943 г. заболела малярией, лежала в инфекционном госпитале 2 недели. 

8 месяцев я была связист-телефонист во взводе управления, отделение связи. Тянуть связь, устранять порывы на линии батареи со штабом дивизиона, караульная служба, работа рабочими по кухне – вот такая жизнь в Миллерово. 

Все три года жили в землянках, спали, не раздеваясь, на голых земляных нарах, прикрытых черным толем, ободранным с немецких трофейных вагонов. Шинель на себя, шинель под себя, противогаз под голову! Умывались на улице. Обороняли важные стратегические объекты – железнодорожные узлы, города, мосты. 

18 августа прибыли своим ходом в ст. Луганскую – передислокация. Ст. Луганская в 18 км от Ворошиловграда. Здесь мы стояли 43 дня – с 18 августа по 31 сентября 1943 г. 

С 31 сентября 1943 г. я стала прибористом огневого взвода. 

Далее 12 дней по железной дороге – передислокация в Лозовую. Обороняли по 22 марта 1944 года. 

22 марта 1944 г. отправились эшелоном в Синельниково Днепропетровской области. Стояли 16 суток, опять копали землянки, было сыро, холодно. Только окопались, приказ подниматься. 8 апреля из Синельниково передислокация. Прибыли 18 апреля на железнодорожный узел г. Жмеринка Винницкой области, объект, имеющий важное стратегическое значение. Обороняли 6 месяцев 13 суток, по 31 декабря 1944 г. 

29-30 декабря 1944 г. погрузка на платформы, 1 января 1945 г. снялись из Жмеринки в 6-35 утра. Ехали сутки почти без остановки, город Бельцы, в 2-15 ночи река Прут, граница с Румынией, проверка пограничниками. Далее Румыния, города Яссы, Пашканы, Плоешти, город Арад на границе Румынии и Венгрии. Тащили нас по узкоколейке три паровоза, тащили по горам-тоннелям Венгерских Трансильванских Альп. 

23 января 1945 г. прибыли в город Бекешчаба, Венгрия. Обороняли его да 15 марта 1945г., 52 дня, потом опять погрузка на платформы и в путь. 

Через двое суток в пути, 17 марта, прибыли на правый берег реки Тиса, в город Сольнок. Обороняли мост через Тису 4 месяца 14 дней. 

23 июля 1945г. вышел Закон Президиума Верховного Совета СССР о демобилизации девушек. 

Три дня были в столице Венгрии - Будапеште – получали боевые награды, я была награждена медалью «За боевые заслуги». 

29 июля погрузились в теплушки – грузовые вагоны. Ветхие, полуразбитые вагонишки, опять двухъярусные нары, того и гляди рухнут, но они несли нас домой! 

Утром выехали в Россию, провожали нас всем дивизионом. Тащились из Венгрии до Свердловска 22 дня, по пути местные жители бросали нам фрукты. 20 августа уже была в родной Белоярке. 

25 августа 1945 г. снялась в военкомате с учета, сдала красноармейскую книжку, мне дали справку об участии в боевых действиях, вручили медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». и всё! 

Закончилась моя жизнь с подъемами, построениями, тревогами, дневальством, караульной службой, бесконечными погрузками-разгрузками, жизнью в полевых условиях, в землянках, на боевых позициях. 

С 1 сентября начала учиться в Свердловской зубоврачебной школе, так сказать, с корабля на бал!

Алексей Яковлевич родился 13 сентября 1920 года в г. Новоузенске Саратовской области в многодетной семье. С образованием 3 класса был призван Озинским районным военным комиссариатом Саратовской области на военную службу в ноябре 1940 года. Служба двадцатилетнего Алексея затянулась до весны 1946 года. Только через шесть лет смогла Родина отпустить солдата со служб на основании указа Президиума Верховного совета СССР от 20 марта 1946 год. Военную присягу Алексей Яковлевич принял 13 октября 1940 года в 999 стрелковом полку. За время прохождения действительной военной службы у рядового Молоствова А.Я. появились три военных профессии: с сентября 1940 г. по февраль 1943 г. – стрелок 999 стрелкового полка; с февраля 1943 г. по март 1945 г. – специалист полевых кабельных линий в 6-ом отдельном рем. батальоне; а с марта 1945-ого до победного мая 1945 г. – санитар 562-ого санитарного батальона. 

Великую Отечественную войну рядовой Алексей Яковлевич Молоствов закончил в составе 2 Украинского фронта 562-ого отдельного санитарного батальона. 

В Сибирь после войны забросила бывалого солдата нелегкая судьба: в сибирских лагерях он пробыл меньше 6 лет, но назад к жене и дочери Любе уже не вернулся. Женился на красавице Екатерине Кузьминичне Бердниковой, 1918 года рождения. В 1958 году родилась дочь Людмила. Совхоз «Победитель» был в 60-х годах крепким хозяйством, имевшим свою пекарню. Работящий, с крепкими руками, Алексей Яковлевич долгое время работал пекарем 7-го разряда. Пригодились закаленные в боях руки и на водокачке – сельскую баню, коровники снабжал он водой. Выйдя на пенсию, Алексей Яковлевич ежедневно видел счастливые улыбки детей в детском саду и в школе, потому что возил в детские учреждения продукты… 

Кто знает, о чём в эти минуты думал старый фронтовик? Может быть, вспоминал тех, кого в конце войны вытаскивал с поля боя, будучи санитаром? Живы ли? Есть ли у них такие же быстроногие внуки? Сам Алексей Яковлевич посвятил жизнь дочери Людмиле и внучке Екатерине. Маленькой Катеньке было 1,5 года, когда не стало бабушки, и дед заменил и внучке бабушку, и дочери – мать. В доме и во дворе мог сделать любую работу – держал скотину, косил сено, строил стайки. 

За долголетний добросовестный труд от имени Президиума Верховного Совета СССР решением исполкома Кемеровского областного Совета народных депутатов от 10 ноября 1980 года Молоствов Алексей Яковлевич награжден Медалью «Ветеран труда». 

Праздник 9 мая ветеран очень любил. Каждый год пересматривал фильмы о сражениях на Курской дуге, курил и молчал. Всего несколько раз за всю жизнь обронил, что и ранен был, и до Германии дошёл, но не думали тогда советские солдаты «бумажки» о своих подвигах хранить. «Хвалиться я не люблю», – говорил Алексей Яковлевич, когда приходил на больных ногах на очередное торжество в День Победы. И добавлял тихо: «Трудно было…» Ветеран ушел из жизни в 83 года, 12 апреля 2003 года, так же, как жил: тихо и достойно. Светлая память о рядовом солдате Молоствове Алексее Яковлевиче хранится в сердцах дочери и внучки, которые живут и трудятся в п. Первомайском Мариинского района, и всех односельчан. Восемь медалей и памятный знак «Фронтовик 1941-1945», за подписью генерала армии В.Л. Говорова – бесценные реликвии, напоминающие нам об одном из тех, кто подарил нам мирное небо. 

Материал собрала: Межова Наталья Геннадьевна
(Мариинский района, п. Первомайский)

Михаил Егорович родился 3 ноября 1926 года в д. Михайловка Мариинского района. Получил образование 4 класса. По основной гражданской специальности – тракторист гусеничных тракторов. Призывной комиссией при Мариинском городском военном комиссариате Кемеровской области призван на действительную военную службу в декабря 1943 года. Молоденьким парнишкой ушёл на фронт Михаил Егорович. Воевал в составе Прибалтийского и Белорусского фронтов. Всю войну не расставался наш земляк со станковым пулемётом. 

Историческая справка: «Грандиозное наступление в Белоруссии, начатое 23 июня, закончилось 29 августа 1944 года. Это была одна из самых крупных операций Советских Вооруженных сил в Великой Отечественной войне. В составе наступавших советских войск с учётом прибывших в ходе боёв резервов, а также тыловых частей имелось свыше 2500 тыс. человек, более 45 тыс. орудий и миномётов всех калибров, свыше 6 тыс. танков и самоходно-артиллерийских установок, около 5 тыс. боевых самолётов. Противник привлёк в ходе сражений в общей сложности более 1500 тыс. человек, около 17 тыс. орудий, свыше 1500 танков и штурмовых орудий, более 2100 боевых самолётов. 

Советские Вооруженные силы разгромили немецко-фашистскую группу армий «Центр» и продвинулись на запад на 550-600 км. Из всех вражеских дивизий и бригад, участвовавших разновременно в этой операции, 50 дивизий потеряли более половины своего состава, а 17 дивизий и 3 бригады подверглись полному уничтожению. Это была крупнейшая победа всего советского народа. Родина 36 раз салютовала в честь фронтов, успешно наступавших в Белоруссии…» 

Михаил Егорович воевал в 171 стрелковом полку в качестве командира стрелкового отделения. Войну закончил боец Московкин М.Е. под стенами Кенигсберга, где получил ранение в марте 1945 года. 

Историческая справка: «После тщательной подготовки наши войска возобновили действия по ликвидации хейльсбергской группировки врага. Шесть дней шли кровопролитные бои. За это время советские войска продвинулись на 15-20 км. 

Занятый противником район сильно сократился. Отступать фашистам было некуда: позади бушевало Балтийское море. Наши соединения вышли на побережье Балтики, между Кёнигсбергом и рекой Фришинг, и рассекли прижатую к морю группировку на части. Начались упорные бои с целью её полного уничтожения. Победа под Кёнигсбергом создала благоприятные условия для уничтожения последней части восточно-прусской группировки». 

Михаил Егорович дважды ранен в боях: в шею в 1944 году и в левую ногу в 1945 году. 

Приказом по 182 Стрелковой дивизии № 0120 от 25 октября 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками ефрейтор Московкин Михаил Егорович награжден орденом Славы III степени за № 232020 за подписью подполковника Дёмина. 

В августе 1945 г. Михаил Егорович вернулся домой. 14 лет трудился в охране лагпункта. За безупречную службу в министерстве Внутренних дел СССР младший сержант Московкин М.Е. награждён медалью «За безупречную службу III степени» (Приказ Министра Внутренних дел СССР №813 от 13 октября 1958 г.) 

С 1961 г. по 1986 год Михаил Егорович – механизатор в родном совхозе. За долголетний добросовестный труд от имени Президиума Верховного совета СССР решением исполкома Кемеровского областного Совета народных депутатов от 12 августа 1985 г. Московкин М.Е. награжден медалью «Ветеран труда». 

Супруга, Мария Федоровна, трудилась в совхозе «Победитель» хлебопеком, затем многие годы была заведующей сельского клуба. У супругов Московкиных четверо детей – Нина 1949 г.р., Людмила – 1951 г.р., Любовь – 1952 г.р., Анатолий 1955 г.р. Пенсионеры Московкины запомнились односельчанам активным образом жизни: не только занимались домашним хозяйством, но и встречались с молодёжью села, рассказывали им о войне, послевоенном строительстве, о старожилах, принимали самое активное участие в культурной жизни родного поселка. 

10 октября 2006 года ушёл из жизни прославленный ветеран – односельчанин М.Е. Московкин. Ровно через два года 10 октября 2008 года не стало его верной спутницы, жены М.Ф. Московкиной. Мы помним, мы гордимся! 

Московкин Михаил Егорович награждён: 

1. Медалью «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (24.12.1946 г.); 

2. Юбилейной медалью «XXX лет Советской Армии и Флота» (22.02.1949 г.); 

3. Юбилейной медалью «40 лет Вооруженных сил СССР» (5.08.1959 г.); 

4. Юбилейной медалью «20 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (9.10.1966 г.); 

5. Юбилейной медалью «50 лет Вооруженных сил СССР» (6.05.1970 г.); 

6. Юбилейной медалью «30 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (1.04.1976 г.); 

7. Юбилейной медалью «60 лет Вооруженных сил СССР» (10.10.1979 г.); 

8. Орденом Отечественной Войны I степени (11.03.1985 г.);

9. Ююбилейной медалью «40 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (9.05.1985 г.); 

10. Юбилейной медалью «70 лет Вооруженных сил СССР» (23.02.1988 г.); 

11. Юбилейной медалью «50 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (22.03.1995 г.); 

12. Медалью Жукова (05.02.1996 г.); 

13. Знаком «Фронтовик 1941-1945» (9.05.2000 г.); 

14. Юбилейной медалью «60 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (10.03.2005 г.). 

 Материал собрала: Межова Наталья Геннадьевна
Мариинский района, п. Первомайский.

В тридцатые годы семья переехала в город Прокопьевск. В 1939 году Николай Иванович окончил среднюю школу № 3. После школы пошел работать на шахту им. «Сталина», где проработал на транспорте, до поступления в Омскую авиационную школу пилотов в 1940 году. Весной 1941 г. Николай Иванович окончил Омскую военно-авиационную школу пилотов Сиб ВО по профилю – летчик скоростных бомбардировщиков. Был направлен для прохождения службы на Дальний Восток. Но с началом войны полк был отозван на Запад. И с 27 июля 1941 г. Николай Иванович участвует в боевых действиях на Северо – Западном фронте в составе скоростного бомбардировочного полка командиром экипажа. 

В 1941 г. Николай Иванович при выполнении боевого задания был подбит вражеским истребителем, но подбитый самолет он не бросил. Рискуя своей жизнью, посадил самолет на фюзеляж. В октябре 1942 года во второй раз самолет был подбит и загорелся. Штурман и радист – стрелок погибли при катапультировании, а Николаю Ивановичу удалось спасти боевую машину и посадить ее в лесу. При этом он получил травмы и ожоги. После лечения в госпитале в 1943 году получил отпуск и приехал в город Прокопьевск, где жили его мать и сестра. Во время отпуска был вызван в Москву для получения ордена Отечественной войны 1-й степени, который вручал ему сам Михаил Иванович Калинин. После получения награды сразу вернулся на фронт в полк, который перебазировался на Ленинградский фронт. И, несмотря на то, что после ранения он хромал и ходил с палочкой, все равно продолжал летать на боевых самолетах и бить врага. Но из - за ранения в ногу пришлось переучиваться на более легкий самолет Ил-4. Во время полетов на ИЛ-4 делал аэрофотосъемки прифронтовой полосы после бомбежек вражеской территории. В свободное от полетов время Николай Иванович любил рисовать портреты боевых товарищей. В семейном архиве хранятся его рисунки. 

Лётчик Николай Иванович был удостоен чести принимать участие в тренировках для парада Победы в июле 1945 г., тогда 200 самолётов в воздухе должны были написать «Слава Сталину». Самолет Николай Ивановича летел в букве «В». Но парад отменили из-за плохой погоды. 

Много интересных моментов было в жизни Николая Ивановича Окишева. После увольнения из армии вернулся в г. Прокопьевск, где началась мирная, трудовая жизнь. Был секретарем райкома ВЛКСМ и председателем комитета по физкультуре в Горисполкоме. С июня 1949г. он трудился на Механическом заводе. Работал слесарем, мастером цеха, начальником цеха, начальником отдела кадров. В 1965 г. был послан в производственную командировку в Монголию. В городе Улан – Баторе, где проходили съемки фильма, судьба свела его с известным актером Николаем Крючковым, который был тогда на пике славы. Любовь к рыбалке объединила таких разных людей (летчик и актер). Николай Иванович рассказывал своей дочери, что популярный актер был простым веселым человеком, любившим после трудных съемок расслабиться, посидеть с удочкой у реки, рассказать байки и занимательные истории из жизни актерской среды. В семейном архиве Окишевых есть фотографии актера Николая Крючкова.

О своем отце рассказала Верховская Галина Николаевна – г. Прокопьевск.

Писанов Денис Максимович родился 2 ноября 1930 года в деревне Слободка Мариинского района в многодетной, крестьянской семье, главой которой был Писанов Максим Иванович, маму звали Ефросинья Федоровна Абрамцева. Кроме маленького Дениса в семье было еще четверо детей. Родители были людьми трудолюбивыми и с раннего детства прививали трудолюбие своим детям. Отец работал комбайнером, имел очень много наград за трудовые достижения. О таких людях говорят: «Мастер на все руки».

Свой трудовой путь Денис Максимович начал рано, как и все дети того времени. В 1941 году, будучи 11-летним мальчишкой, начал работать на элеваторе подсобным рабочим. Вместе с другими ребятами чистили глубокие колодцы. В самодельный дощатый короб садили ребенка и на веревках спускали на самое дно. При спуске он должен был чистить метлой стены колодца. Эта работа была не только сложной, но и опасной, так как веревка была старая, узловатая, и короб при спуске сильно дергало, казалось, что он сейчас оторвется и полетит на дно. Денису вместе с другими мальчишками приходилось выполнять разную работу: заливали расплавленным гудроном старую, обветшалую крышу, перевозили зерно на лошадях, а затем сушили его.

Работать приходилось не только в колхозе, домашняя работа тоже ложилась на детские плечи. Чтобы прокормить семью, держали хозяйство, выращивали овощи на огороде, которые при необходимости можно было менять на керосин и соль. Выживали как могли, собирали грибы, ягоды, разные травы.

В 1953 году молодой Денис встретил свою любовь, красавицу Ольгу Воронину. В тот же год они поженились. Воспитали двоих сыновей. В 2013 году их семья праздновала 60-й юбилей совместной жизни, а в июле ко Дню Семьи, любви и верности от имени Губернатора Кемеровской области Амана Гумировича Тулеева им был вручен памятный подарок. Семья Писановых прожила интересную, насыщенную жизнь. Всю сознательную жизнь Денис Максимович занимался спортом. Увлекался легкой атлетикой, катался на лыжах, вел здоровый образ жизни. Имеет грамоты и благодарственные письма за спортивные достижения. 

Общий трудовой стаж Дениса Максимовича составляет 45 лет, 32 из которых проработал на оборонном заводе. В течение всей трудовой деятельности пользовался уважением коллег. Освоив профессию электромонтажника, трудился на многих объектах народного хозяйства. Прошел трудовой путь от электромонтажника до инженера. За долгие годы работы показал себя способным, грамотным специалистом, хорошим организатором, чутким и отзывчивым товарищем. Принимая активное участие в жизни коллектива, Денис Максимович передавал свой опыт молодым рабочим. За добросовестное отношение к своим обязанностям, неоднократно награждался почетными грамотами. Награжден медалью за доблестный труд, нагрудным знаком «Отличник социалистического соревнования», имеет почетное звание «Кадровый работник предприятия», «Ударник коммунистического труда», а также звание «Ветеран труда». 

Материал собрали: Сотрудники Модельной библиотеки-филиала № 5 с.
Суслово - Кторенко С.Н., Плотникова О.А., Кобзева Е.А.

Уже давным-давно отгремели тяжёлые бои Великой Отечественной войны. Для новых поколений первомайцев стало чуть ли не древней историей то, что для ветеранов до сих пор остаётся современностью. Сегодня немногословные воины, подарившие нам мир, интересны подрастающим читателям как и десятки лет назад. Строки биографии Подымако Федора Артёмовича опалены войной и военной службой на долгие 8 лет: с сентября 1941 года по 2 января 1949 года, – он оставался боевым командиром и после Победы.

Родился Федор Артёмович в селе 2-ая Николаевка Мариинского района Кемеровской области 6 июля 1922 года. Мать – Подымако Ефросинья Дмитриевна и отец – Подымако Артём Иванович, привили сыну любовь к сельскому хозяйству. До войны, до самого призыва, работал он комбайнером, успев получить образование – 4 класса. 

Война потребовала от Фёдора Артёмовича обучения в другой школе – школе снайперов. Сразу после окончания его отправили на заданное место – «ячейку», под Курском. Первый день солдаты готовили место для стрельбы, что требовало большого умения: обзор должен был быть отличным, но самого стрелка не должно было быть видно. На второй день новобранцам разрешили стрелять. Фёдор Артёмович рассказывает о первых боевых днях так, что перед глазами возникают кадры известных кинофильмов о войне. Но для стрелка-снайпера Подымако те немцы на холме возле реки были врагами не на экране, а в жизни. «Один из них пошёл к реке набрать воды, он шёл с котелком в руке, при этом веселился, играя на губной гармошке. После моего выстрела он уронил котелок и упал с гармошкой на губах. Так я убил первого немца», – вспоминает Фёдор Артёмович. 

Служба проходила в основном не на линии фронта. Главная задача этой группы советских войск состояла в том, чтобы после отступления немцев выискивать оставшихся в тылу врагов. Среди них были не только разрозненные немцы, которым удалось сбежать от основных войск, но и предатели нашего народа, «старосты», согласившиеся работать на врагов. На Западной Украине усиленно вели отлов «бандеровцев». Когда немцы ушли, остались их сообщники, которые вели активную подпольную подрывную деятельность против русских. Солдаты окружали хутор за хутором, взвод Ф.А. Подымако проверял дома, перестрелки не прекращались при каждой облаве. Однажды наши бойцы попали в засаду, началась ожесточенная битва. «Я был на дежурстве. Когда вызвали подмогу, я отправился на санях, запряженных лошадьми, на помощь. На санях был прикреплён станковый пулемёт. Я догнал «бандеровцев», когда они уже отступили из хутора, проехал им наперерез, развернул сани и открыл по ним огонь…» – вспоминает Фёдор Артёмович. 

В послужном списке бойца есть должность стрелка-снайпера и радиста, командира стрелкового отделения и бойца батальона в послевоенные годы. 

Жизнь нашего славного земляка достойно продолжилась в мирные годы. 16 апреля 1946 года Фёдор Артёмович, боевой командир 264 стрелкового полка МВД, женился на красавице-украинке Бульба Марии Михайловне, уроженке г. Збаратье Тернопольской области на Западной Украине, с которой прожил долгие счастливые годы здесь, в родной Сибири. У Фёдора Артёмовича сегодня трое детей, семь внуков и тринадцать правнуков. 

Материал собрала: Межова Наталья Геннадьевна
(Мариинский района, п. Первомайский)

Отец – Семенюта Константин Филонович с детства приобщил сына к уходу за лошадьми, привил тягу к работе с ними. Алексей Константинович вспоминает случай, происшедший в период гражданской войны в России и на Украине. В Гуляй-поле базировался в 1918-1920 гг. со своим повстанческим войском знаменитый батька Махно Нестор Иванович, в то время он помогал Красной армии в борьбе с петлюровцами. Отец Махно и дед Александра Константиновича жили через балку. При наступлении они случайным снарядом разбили «причикок» – пристройку к дому. Дед дождался появления батьки Махно, взял его за грудки… «Что ты наделал, бесов сын?!». Виноватый Махно успокоил деда, его солдаты быстро всё отремонтировали, кроме того, подарил ему машинку «Зингер», которая могла шить и толстую кожу – по тем временам была ценная вещь. 

В семье Алексей Константинович был вторым ребенком. У него было 3 сестры – Галина, Мария, Ольга. Алексей Константинович окончил начальную школу. Учитель ему пророчески предсказал будущую профессию – «будешь конюхом». Отец держал детей в строгости. Курить, ругаться матом в семье было запрещено. Не курить помог и ремень отца. В 33-м году семья пережила голод. В обмен на продукты мать пожертвовала своими девичьими нарядами. 

В армию Семенюта А.К. был призван в городе Мариуполь, недалеко от Гуляй-поля, служба началась в г. Гатчинске. Начались оборонительные бои. После захвата немцами Киева – отступление, переправа через Днепр. С войсками эвакуировалось под бомбёжками население, скот. При оборонительных боях под деревней Сартаны Мелитопольского района Алексея контузило. При взрыве вражеского снаряда его почти полностью засыпало землей, только ноги в сапогах снаружи торчали. Откопали товарищи. Отправлен был с контузией в госпиталь г. Кокчетава. Три месяца пролежал глухим. Из госпиталя попал в школу младших командиров, но учеба быстро прервалась. Под Смоленском шли тяжелые бои. Маршевыми ротами все 1600 человек из училища были переброшены под Смоленск. Там служил в минском полку 82 мм минометов. После затяжных 3-х месячных боев опять ранение осколком в ногу. Опять госпиталь в Кировской области Слободском районе. С начала 1942 года воевал в составе кавалерийского корпуса генерала Белова кавалеристом в течение 4-х месяцев, опять ранение, с ногой в гипсе пролежал несколько месяцев. Памятным стало столкновение наших войск с немцами при их сопротивлении в бункере. Из-за поворота здоровенный немец неожиданно занес приклад над головой Алексея, но его товарищ мгновенно отбил удар немца. Противника выкурили из хорошо оборудованного бункера. 

Пулеметный расчет, где Алексей Константинович воевал первым номером, насчитывал еще 5 человек – у станкового крупнокалиберного пулемета один только ствол весил 32 кг, второй номер нес колеса, четверо несли боеприпасы. 

Сильные бои под Белоруссией в 1943-1944 г., где участвовал при наступлении их пулеметный расчет, были под Сухиничами, Козельском. Под Смоленском высоту «Крестьянская гора» брали 4 раза после сильных контратак. На глазах гибли товарищи, над ними вели воздушные бои, прямо в их расположение упал сбитый летчик, майор – череп наполовину снесен… Война не щадила женщин-санитарок. Невозможно было смотреть на окровавленную, раненую в живот санитарку. 

В Белоруссии в окопах и блиндажах настелили ветки, сверху плащ-палатки и так спали. Что характерно, практически не простывали. В Белоруссии большим подспорьем была «бульба» – картошка, как правило, крупная и вкусная. 

Немцы применяли запрещенные международной конвенцией снаряды со шрапнелью, сотни мелких шариков поражали солдат. Видели со своим пулеметным расчетом они и результаты работы наших «катюш» – воронки небольшие, зато по большому диаметру все как сбрито. С боями прошли Литву. Позади оставили занятую нами, хорошо укрепленную крепость в Двинске. Реку Двину форсировали под прикрытием специально пущенной дымовой завесы, первыми прошли танки, потом, пехота. Иногда, после нескольких атак, пулеметный расчет терял больше половины солдат, ведь приходилось быть всегда впереди. 

В начале 1944 года был коноводом при штабе маршала Баграмяна И.Х. Приходилось видеть знаменитых полководцев непосредственно поблизости. Так, в 1942 году, будучи в оцеплении, видел маршала Рокосовского К.В., в окружении других офицеров видел маршала Черняховского. 

Ветеран вспоминает: «В конце 1944 г. начале 1945 года участвовал в наступлении наших войск в Восточной Пруссии. Однажды, при нашем наступлении, немцы предприняли контратаку, наш расчет оказался в лесу один, немцы нас не обнаружили. Когда наши опять перешли в наступление, мы со своим расчетом им уже помогли их гнать. 

В Кенигсберге немцы вдоль железнодорожных путей оставили вагоны с балластом, чтобы нас сдержать, но наши тяжелые танки разметали их снарядами. Пришлось побывать на даче фашистского рейхсмаршала авиации Геринга Г.: обустроенные охотничьи домики, пруды с рыбой (мы ее глушили гранатами). Много дикого кабана, косуль, фазанов. Одного убитого нами кабана варили несколько часов – такое жесткое мясо. В районе этой дачи нас поставили в оцепление – 3-4 кольца, должно было состояться совещание командного состава фронта. Здесь и произошел один из запоминающихся случаев. Перед совещанием один майор решил проверить солдат оцепления, не думая о последствиях такой проверки. Первым его увидел я. На мой окрик: «Кто идет?» он не ответил, не ответил и на повторный, тогда, согласно Уставу, я вынужден был стрелять. Одиночным автоматным выстрелом ранил его легко в руку. Меня взяли под арест, потом заставили в песке копать яму, выстроили бойцов в шеренгу ну, думаю, всё, конец. Но тут команда «отставить», и вместо расстрела мне объявляют благодарность. А этого майора отправили в госпиталь, затем в штрафбат. Выручил не кто иной, как бывший опальный маршал Кулик. Мои действия признали правильными. В марте 1945 года ранен в лопатку и по август 1945 года был в госпитале». 

В совхозе «Победитель» ветеран войны работал с сентября 1960 г. по май 1982 года после ухода на пенсию конюхом, объездчиком-фуражиром, лесником. С 1984 года по 1987 год вновь работал конюхом первого отделения совхоза. 

За период своей трудовой деятельности неоднократно поощрялся за добросовестную безупречную работу денежными премиями, благодарностями. Постоянно принимал участие в конно-спортивных соревнованиях, занимал призовые 1 и 2 места, был награжден районной чемпионской медалью и лентой. Вместе с женой Галиной Ефимовной, постоянной и верной спутницей его семейной жизни, с 1960 года вел образцовое домашнее хозяйство. Держали корову, свиней, кур. И теперь, когда пришли преклонные годы, постоянно находит себе работу на дворе. О трудных фронтовых годах лишний раз предпочитает скромно умалчивать, на глазах ветерана сразу выступают слезинки...

Материал собрала: Межова Наталья Геннадьевна
(Мариинский района, п. Первомайский)

Родился Снегирёв А.А. 18 октября 1925 года в селе Бызово Упоровского района Тюменской области. Мать – Снегирёва Александра Мефодьевна, отец – Снегирёв Арсений Андреевич. До войны молодой Александр подавал большие надежды: восемь классов и торговый техникум открывали перед ним немалые перспективы. Мечты молодого довоенного поколения перечеркнул германский империализм, целью которого было уничтожить первое в мире социалистическое государство, истребить миллионы людей, поработить народы Советского Союза и многих других стран. 

1 января 1943 года восемнадцатилетнего паренька Снегирёва А. призвали в армию. Учёба в Первом Омском пехотном училище быстро делала из молодых ребят бойцов, и уже после десятимесячных курсов, в середине октября 1943 года, это был не просто Александр, а командир пулемётного расчёта Снегирёв А.А. 

Война не могла остановить чувств, нахлынувших на бойца, и в августе 1944 года он женился на Золотухиной Феоктисте Архиповне, проживающей в Тюмени. 

В Сибири у Тюмени особое место. Ремесленный, промышленный, торговый город на реке Туре, связавший Европу и Азию и давший начало Азиатской России, основан в 1586 году. А для Александра Арсентьевича этот город – память о первой, настоящей любви. Это сын – Юрий Золотухин, внук и внучка – Светлана и Александр (в честь деда!) Золотухины. Это годы счастья, хотя и трудного, беспокойного, но всё-таки счастья. 

14 января 1944 года боец Снегирёв А.А. получил ранение в правое плечо. Долгих 6 месяцев пролежал в госпитале, после чего был комиссован и отправлен домой. Этот бой он помнит всю жизнь: по белому российскому снегу ползут немецкие разведчики в белых маскировочных халатах. Командир пулемётного расчёта Снегирёв точным прицелом расстреливает немцев… За тот жаркий день обещали представить к награде, но ранение, госпиталь, отодвинули награждение. 

Материал собрала: Межова Наталья Геннадьевна
(Мариинский района, п. Первомайский)

Мой дед Ткаченко Александр Федосеевич родился в 1912 году в селе Поспелиха Алтайского края. В 1934 году он вместе с семьёй был выслан в город Прокопьевск, устроился работать на шахту 3-3 БИС горнорабочим. В семье было трое детей, которые родились уже в Прокопьевске, жили очень трудно. В первые месяцы войны моему деду пришла повестка из военкомата, но оказалось, что его оставили работать в тылу, дали бронь. И все годы войны дед работал на этой шахте, причём часто по несколько смен подряд. В 1943 году его как ударника производства отправили учиться в ФЗО и по его окончании назначили горным мастером. И в этой должности он проработал до конца войны. Участок, который возглавлял Истафий Андреевич Агеев, всегда был в передовых и в своей работе равнялся на знаменитого Стаханова, причём не уступал ему ни в чём.

Из воспоминаний дочерей Александр Федосеевич очень часто сдавал деньги в помощь фронту, нередко отдавал большую часть своей зарплаты. Во время войны многих друзей моего деда забрали на фронт, и дед очень часто помогал их семьям, копал огороды, колол дрова.

На шахте, вместе с дедом, работали немцы и люди относились к ним настороженно, а дед жалел их, всегда делился с ними своими скудными тормозками, приносил из дома картошку.

Деда всегда очень уважали за его трудолюбие, справедливость. Мой дед не был коммунистом, что было важно в те годы, но всегда отстаивал свою точку зрения. В 1942 году его выбрали в комиссию, которая следила за техникой безопасности, и был бессменным её председателем до самого выхода на пенсию.

За время работы на шахте дед несколько раз попадал в аварии, но благодаря его профессионализму и смекалке ему удавалось и самому выйти живым из завалов, и спасти своих подчинённых. 

В 1944 году он был награждён медалью «За трудовое отличие» и после окончания войны медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне", был удостоен Звания «Почётный шахтёр». Очень много Почётных грамот, не раз его награждали денежными премиями, отрезами материи.

По стопам моего деда пошли многие члены нашей семьи и связали свою жизнь с шахтой. Сын, зять, внук стали горноспасателями, другой зять и внук стали горнорабочими. Мой дед прожил долгую и трудную, но счастливую жизнь и умер 31 октября 1992 года.

Записала Мерзлякова Ирина Валентиновна со слов
своей матери Комаровой Галины Александровны,
дочери Ткаченко Александра Федосеевича, г.Прокопьевск

В годы войны семья Шепелевых жила в Алтайском крае, в с. Быково. Жили очень бедно, ели траву, сусликов, приходилось выполнять очень тяжелую работу. На плечах у Агрипины Федоровны были еще младшие брат и сестра, которых надо было кормить. Поэтому в 14 лет она пошла работать трактористом. 

В 1947 г. переехала в г. Кемерово. С 1948 г. работала на КЭМЗ. В 1948 году вышла замуж за Буркова Ивана Михайловича. У них родилось две дочери. Несмотря, на тяжелые послевоенные годы в этой семье всегда были мир и любовь. Не успев получить образование, во время войны Агрипина Федоровна всю жизнь проработала на заводе, выполняя тяжелую физическую работу, но сумела дать своим детям хорошее и достойное воспитание и образование. С Иваном Михайловичем они прожили долгую и счастливую жизнь.  За самоотверженный труд имеет медаль «Ветерана труда».

Он воевал под Сталинградом 
Даже те, кто знает о Великой Отечественной войне лишь понаслышке, помнят название «Сталинградская битва». Так наш народ назвал величайшее сражение на Волге, уже давно вошедшее в историю. Но ещё живут среди нас люди, которые сражались под Сталинградом. …

На небольшом возвышении, которое заменяет здесь сцену, выступают, сменяя друг друга, чтецы, певцы, музыканты. В Рудничном РОВД проходит конкурс самодеятельного искусства, посвящённый Дню пожилого человека. В первом ряду среди зрителей сидит один из участников - худощавый приветливый человек. Ему уже за восемьдесят, и сам он на сцену не выходит. За него выступают его работы: большая выставка картин и рисунков. Николай Павлович Крупейченко слушает лирические песни, разудалые частушки и, кажется, совсем ушли из памяти давние годы, озарённые пламенем войны. Но нет, такое не уходит. 

Родился Николай Павлович в селе Топки в 1918 году. Учился, работал, а в 1938-м был призван Топкинским военкоматом в Красную Армию. Неспокойно было в ту пору на восточных границах, и большинство новобранцев направляли на Дальний Восток. Николай Крупейченко стал командиром отделения в роте механизации. А в 1941 году их часть перебросили под Москву. Но не столицу довелось защищать молодым сибирякам: в августе 42-го их направили под Сталинград. Николай Крупейченко - командир взвода разведчиков в гаубичном полку. 

Гаубицы калибра 120 мм - пушки с дальностью стрельбы до 20 километров. На таком расстоянии не видно ни цели, ни результатов стрельбы. Вот тут и нужны артиллерийские разведчики - глаза и уши батарей. Они выдвигаются далеко вперёд, за пределы переднего края. Находясь буквально рядом с противником, они корректируют огонь дальнобойных орудий. Иногда даже командой «Вызываю огонь на себя!», если враг окружил разведчика. 

Там, под Сталинградом, Н.П. Крупейченко был тяжело ранен. Подлечившись в медсанбатах, вернулся в свой полк и дрался за великий город до окончания Сталинградской эпопеи. А дальше - дороги новых сражений. Вот уж поистине Николай Павлович «проходил» географию не по учебникам. Он проходил её своими ногами по сожжённой, взорванной земле. Болгария, Венгрия, Румыния, Югославия, Австрия - вот его военная «география». В 1945-м, когда уже пал Берлин и была подписана капитуляция Германии, Н.П. Крупейченко с однополчанами в жестоких боях освобождал Чехословакию. Только через год, в мае 1946-го, наш земляк был демобилизован и вернулся в Кемерово. 

Не отдохнув и месяца, поступил на службу в систему МВД, в 4-й спецотряд Кемеровской милиции. Снова в руках оружие, снова боевые тревожные будни. В 1966 году, выйдя на пенсию в звании капитана милиции, Крупейченко ещё 24 года работал в народном хозяйстве. Этот спокойный, доброжелательный человек не огрубел от войны и работы. На творческом конкурсе «Милицейская служба такая» в 2001 году он стал победителем в своей номинации: всем понравились его картины и рисунки, полные любви к природе и человеку. Мало того, он с детства увлекается музыкой. 

- А как же! - вспоминает Николай Павлович. - В одну урожайную довоенную осень отец продал много картошки. Денег хватило даже на такую роскошь, как мандолина. Вся семья у нас любила музыку, а вот музыканта своего не было. 

- Но сразу-то не заиграешь, - спрашиваю ветерана. - Где-то же учиться надо! 

- Играть учился у деревенского умельца. А теперь вот руки стали уже не те… А карандаш, кисть ещё держат. 

Хочется от всей души поблагодарить такого отца, который не только к работе приучал малолетнего сына! Он знал, что без хорошей души не бывает ни хорошего дела, ни доброй жизни. Такой, какую прожил Николай Павлович Крупейченко, воин и труженик, наш современник.

Записал Эдуард Владимирович Угрюмов.

Воспоминания дочери о Губанове Николае Ивановиче 
Мой папа, Губанов Николай Иванович родился 23.02.1913 года в селе Мухортово, Орловской губернии в большой крестьянской семье (8 детей). Отец его был крестьянином, а мать гувернанткой при Орловской барыне. По реформе Столыпина семья переехала на Дальний Восток в Амурскую область. После окончания рабфака работал главным бухгалтером совхоза «Сталинский» в Еврейской автономной области. 

В 1942 году был призван в армию, окончил Саратовское военное училище и был отправлен на фронт в чине младшего лейтенанта. Воевал в составе Украинского и Прибалтийского фронтов. Был участником Орловско – Курской битвы. За боевые заслуги награжден орденами «Красной Звезды» и «Отечественной Войны I и II степени» и медалями. В апреле 1945 года был тяжело ранен и лечился в госпитале на станции Зуевка, Кировской области. Туда мы с мамой и приехали к нему с Дальнего Востока. 

После выписки из госпиталя дожидаясь назначения от Министерства сельского хозяйства, отец временно работал главным бухгалтером в совхозе Зуевского района. 

В декабре 1946 года отец получил назначение, и семья опять через полстраны поехала в Сибирь, в совхоз Юргинский. Здесь мы прожили до 1961 года. Отец работал главным бухгалтером совхоза, мать заведующей детским садом. Затем была Юрга, там он работал главным бухгалтером управления сельского хозяйства Юргинского района, затем главным бухгалтером Новоромановского совхоза и последнее место работы – Елыкаевский совхоз, Кемеровского района. Там родители справили золотую свадьбу и ушли на пенсию. В 1990 году они получили квартиру в городе Юрга, но при переезде отец умер. 25 лет как нет папы. Чем дальше, тем больше мне его не хватает. 

Папа сыграл большую роль в моем культурном развитии. Он был большим любителем поэзии, музыки. Его кумирами были Пушкин А.С, Есенин С.А. В нашем доме часто звучали стихи и песни. Папа и сам сочинял стихи. К сожалению, из-за частых переездов ничего не сохранилось. 

Трудно поверить, но мы регулярно ездили в Новосибирский театр Оперы и Балета. И это в трудное послевоенное время. Мы с сестрой, таким образом, ещё в детстве несколько раз смотрели «Лебединое озеро», слушали неоднократно оперу «Евгений Онегин», «Русалочку», «Хованщину». Знали имена ведущих артистов, арии из опер. Отец воспитывал в нас патриотизм на героических произведениях. Родители ездили часто и в оперетту. Как всё это удавалось, я и сейчас не понимаю. Одно помню точно: тяга к искусству и книгам была очень сильной. В большей степени это было влияние папы. А как он восторгался сибирской природой. Послушав его казалось, что нет места краше. Всем нашим гостям он стремился показать наши ложки и овражки. Для него они были каким - то чудом света. Всю свою любовь к природе и культуре он передал мне. 

А каким он был интересным рассказчиком, знал много прибауток, шуток, присказок. Юмор из него просто фонтанировал. Поэтому слушать его было очень интересно. Папа увлекался историей, особенно историей семьи Романовых. Много знал, хотя доступной литературы еще не было. Жалею, что не просила его рассказывать о войне. 

Я почти ничего не помню о воспоминаниях папы о войне. Вначале была мала, потом другие интересы. Помню, он рассказывал, что перед боем его приняли в партию, а уже после войны подняли документы и узнали, что его родители были раскулачены. За это папу исключили из партии. Для него это была большая трагедия. 

Сейчас бы я слушала и слушала тебя, папа. Села на колени, прижалась бы к тебе и впитывала каждой клеточкой твои слова, но……Ордена и медали папы храню я свято. К счастью сохранились еще воспоминания, которые папа рассказал корреспонденту газеты в честь 30 – летия Победы. Ими я с вами и поделюсь. 

Хорошун Людмила Николаевна 08.02.1939 г. (дочь).
Проживает: Кемеровская область, Юргинский район

 

Воспоминания Николая Ивановича  (записаны в августе 1975 года село Елыкаево, Кемеровского района) 

Это было 12 июня 1943 года на Орловско – Курской дуге. Наш бронетанковый гвардейский батальон, в составе которого я сражался, был тщательно замаскирован в подсолнухах в 2 – 3 км.от города Ахтырка. На левом фланге нашего Четвертого гвардейского бронетанкового кантемировского корпуса показались шестнадцать «тигров» и пошли на наш передний край обороны. Наша пехота дрогнула и попятилась назад, прижимаясь к подсолнухам. В этот ответственный и опасный момент появился наш командующий корпусом гвардии генерал – лейтенант (ныне маршал танковых войск) П. П. Полубояров, который приказал нашим танкам Т – 34 идти в лобовую атаку, а сапам (самоходным пушкам) стрелять по «тиграм». 

Огнем наших пушек было подожжено семь тигров, а остальные не приняв бой, удрали восвояси. Тогда наш корпус с боями ворвался в Ахтырку, а к вечеру она была в наших руках. 

Разведка боем

Летом 1944 года наш полк стоял за рекой «Великая» на пушкинских горах в обороне. Изменение режима огня противника заставило наше командование обнаружить новые огневые точки фашистов. Для этой цели был дан приказ стрелковой роте, которой я командовал, с боем ворваться в расположение противника. Рота продвигалась по нейтральной полосе в сторону противника под ураганным огнем, теряя солдат и командиров. Мы залегли в складках рельефа и замолчали. Фашисты, очевидно, решили, что мы вернулись в свою оборону. Наши артиллеристы тем временем засекли выявленные их огневые точки. Под покровом темноты мы сделали (совместно с саперами полка) несколько проходов в полосе проволочных заграждений и навели телефонную связь с командиром полка. Медленно, но упорно, мы приближались к траншеям немцев. И когда чуть забрезжил рассвет, я, находясь на левом фланге роты, увидел всю свою роту готовой к смертельной схватке с врагом. 

Этим временем меня журил командир полка и командир дивизии(по линии связи) за медленное действие, а мне нельзя было им возразить, ибо враги могли услышать мой разговор и тогда мы бы провалили операцию, которая вот – вот должна была начаться. Как всегда, с криком: «Ура! За Родину! За Сталина!», мы обрушились на фашистов и ворвались в их траншеи первой линии. Мы взяли много пленных, а их дот молчал, так как все спали в нем. Я доложил командиру дивизии о выполнении поставленной задачи. Командование поздравило с выполнением приказа и приказало мне расширять захваченные позиции врага. Я в свою очередь попросил для этой цели батальон пехоты, который немедленно прибыл во главе с командиром полка и его адъютантом. Наши артиллеристы шквальным огнем, в том числе «Катюши» подавили огневые точки фашистов, так и не успевших нас накрыть огнем. Мы овладели всей глубиной обороны противника и вышли на тактический простор. Стоя, я вычерчивал дальнейшее продвижение нашей роты на карте, по указанию командира полка, который стоял со своим адъютантом рядом со мной. С фашистской стороны начался обстрел. Шальная вражеская пуля сразила адъютанта – лейтенанта, а нас не задели свиставшие пули, нам повезло. Командир полка, увидев убитого офицера, сказал: «Жаль парня». 

Итак, мы двинулись продолжать гнать врага на запад, освобождая нашу поруганную землю. 

У опушки

Батальон, которым я командовал, получил приказ – выбить немцев с опушки леса. Было это в июле1944 года на втором Прибалтийском фронте. Личный состав батальона был сосредоточен на исходном рубеже. По команде: «Ура! За Родину! За Сталина!» мы поднялись во весь рост и стремительно бросились на врага. С небольшими потерями в людях мы овладели обороной противника. Враг быстро оценил обстановку, увидел наш немногочисленный батальон и контратаковал наш правый фланг.

Бойцы и командиры не дрогнули, и завязалась страшная рукопашная схватка. Я находился на левом фланге батальона, увидев происходящее на правом фланге, я поспешил к бойцам и командирам, дравшимся с фашистами, чтобы помочь нашим ребятам. Через какое - то время противник отступил, мы опять заняли позицию, только что отбитую у врага. Поставленная задача командиром полка была выполнена в срок. Но когда я спешил на выручку к сражавшимся товарищам, я споткнулся и попятился, но не упал. В моей руке была граната, которая дала (от разжатия руки) вспышку.

Известно, что разрыв гранаты происходит от момента вспышки за несколько секунд. Тогда мои связные крикнули мне, что я сейчас взорвусь от собственной гранаты. Соображая, я мгновенно упал на землю и бросил эту гранату в сторону. Осколки гранаты полетели веером, не задев меня. Да я в это время ходил в сапогах убитого нами немецкого майора, они были желтого цвета и имели широкие голенища, что было удобно для ношения кассет для автомата. Подняться с земли я уже не мог. Оказывается, в меня попал немецкий снайпер, в бедро правой ноги. От ранения была большая потеря крови. Командир первой роты и связные решили меня эвакуировать с поля боя. Я не согласился и остался до окончания боя. Командир полка видел этот бой. Он приказал меня эвакуировать. И меня вытащили буквально из –под ног фашистов, в 5 – 10 метрах в зоне сражения. Когда доставили в санбат, у меня была высокая температура.

Меня положили в палату, в которой было много раненых моих боевых товарищей, некоторые были уже мертвыми. Вскоре подошел ко мне генерал (не помню фамилии, то ли Колесников, то ли Федоров). У него к кителю был прикреплен кроме советских наград орден «Почетного легиона», очень красивый. Его наградили, как мне потом рассказывали, американцы за Сталинградскую битву. Он прикрепил мне к окровавленной гимнастерке от имени советского правительства орден Красной Звезды за проявленный героизм в боях за Родину(так было сказано генералом). 

В моем организме был такой подъем, какого не было отроду. Этот генерал распорядился, чтобы меня оперировали вне очереди. Над нашей палаткой летали снаряды и самолеты в двух противоположных направлениях. После операции меня в числе других раненых товарищей отправили в тыл в госпиталь на долечивание. 

Впереди меня ждали бои, награды и ранения. 

За языком

В конце августа 1944 года в Курляндии – 2 –ой Прибалтийский фронт на нашем участке обороны противник стал проявлять активность в ведении огня и в бросках осветительных ракет в нашу сторону. Тогда этим фронтом командовал генерал армии, ныне маршал Советского Союза Баграмян И.Х. И мы знали, что в Прибалтике были зажаты более 30 фашистских дивизий. Эта задержка немецких войск во многом способствовала разгрому зверя в его собственной берлоге – Берлине. Тогда так и выражались: «Баграмян доколачивает оставшихся немцев в Прибалтике».

И вот на нашем участке армейской разведке было приказано притащить контрольного языка. Мне, как командиру части, было приказано обеспечить «работу», так тогда мы выражались. Подготовительная работа к захвату контрольного языка велась целую неделю. Цель была – узнать, какая новая часть немцев прибыла против нашего участка. Действия нашей разведки были смелыми и решительными. Операция была скоротечной. Фрицы дали отсечный огонь по нашим траншеям с целью отсечь наших разведчиков, подавить нас морально огнем. Мы ответили огнем всех видов оружия, имеющегося у нас. А из глубины нашей обороны я попросил у командования огонь «Катюш», что и было сделано. Когда огневая дуэль закончилась, мы стали очень зорко всматриваться в кромешную тьму, так как с нашими возвращающимися разведчиками могли прийти вражеские разведчики, так было иногда на фронте. Я в этот момент докладывал ежеминутно об этой операции командованию.

Захват языка был неудачным. Наши разведчики потеряли одного убитого из группы захвата, семеро раненых, шестеро из них выползло, а один остался тяжело раненым на бруствере вражеских траншей без сознания. Языка не захватили и чуть не оставили своего. С рассветом, в перископ, я увидел нашего разведчика, лежавшего прямо у фашистов. Когда они пытались перетащить его к себе, мы открыли по немцам огонь, а он, поняв, что его хотят захватить, убил ножом одного немца и стал перевертываться боком в нашу сторону.

Убедившись в невозможности захватить его, немцы решили убить его выстрелами из автоматов. Раненный медленно, но упорно передвигался к нам. Мы обеспечивали ему прикрытие всем своим огнем, и немцы не могли поднять головы. И так к исходу дня наш разведчик был весь изрешечен пулями, но в наших траншеях был в сознании. Вот это богатырский, даже легендарный организм! Расстояние до немцев было не более 60 метров. Я организовал транспортировку его в тыл, в санбат. Как его здоровье в дальнейшем я не знаю. Только до сих пор с горечью и восхищением вспоминаю эту историю.  Прошло два дня. Фрицы успокоились. Я занимал с двумя взводами плацдарм размером примерно 250 метров по фронту и 150 метров в глубину. Позади была речка, через которую был наведен неважный мост, который круглые сутки фрицы обстреливали. Был у меня командир первого взвода, звали его, хорошо помню, Костей, фамилия кажется Поздняков, в звании младшего лейтенанта. Был он очень отчаянный, как в народе говорят – «сорвиголова». Вот мы с ним и договорились вдвоем взять «языка».

Без артподготовки, солнечным днем, без шума мы с Костей перемахнули «нейтралку» и ворвались в траншею фашистов. Костя взвалил на плечи захваченного сержанта, а я обеспечивал операцию огнем. Все произошло мгновенно. Даже невероятно, но действительно через несколько минут «язык» был в наших траншеях. Немцы даже не успели опомниться. Но, когда опомнились дали нам жару. Они несколько раз пытались подняться в атаку и отнять сержанта. Но огнем наших «Катюш» и всех видов нашего оружия фашистов приводили из бешенства в успокоение. «Язык» был эвакуирован в тыл на допрос. Я и Костя были награждены орденами Отечественной войны 2 степени. И еще получили кратковременный отдых в тылу армии. Дальше были бои. Меня тяжело ранили из миномета, когда проползал по фронту, проверяя посты. Это было 5 апреля 1945 года. Меня отправили в госпиталь. Больше воевать мне не пришлось. Через месяц война закончилась нашей Победой. 

Губанов Н.И.

Мой дед, Ушаков Михаил Максимович, родился 25 мая 1925 года в хуторе Комаров Чернышковского района Сталинградской области.В 1939 году он закончил 7 классов школы и начал работать в колхозе. В 1941 году, когда началась война, председатель колхоза приказал ему гнать скот через реку Дон, чтоб сохранить его. Он благополучно переправил скот на другой берег Дона, тем самым спас хозяйство колхоза. 

В 1942 году Михаил Максимович исправил год своего рождения в документе с 1925 г. на 1921 год и ушёл добровольцем на фронт в возрасте 17 лет. Воевал на Втором Украинском фронте в 302 дивизии. С боями мой дед прошёл город – герой Сталинград, Украину, город Кишинёв Республики Молдавия, освобождал Румынию, Венгрию, закончил войну в мае 1945 года взятием города Вены в Австрии.

После войны мой дед служил в рядах Советской Армии до 1950 года. После демобилизации он приехал в город Осинники Кемеровской области и устроился на шахту №4, затем после закрытия шахты перешёл на шахту «Капитальная – 1» и проработал там до выхода на пенсию.Михаил Максимович был очень добрым, светлым человеком, очень много читал, хорошо рисовал, имел тонкое чувство юмора. В 2006 году Михаила Максимовича не стало, но память о нём навсегда сохранят его дети, внуки и правнуки».

Воспоминания Дербенёвой Марины Энисовны, внучки Ушакова Михаила Максимовича.

Героям – слава!
- Послушай, - как-то обратилась я к своему мужу во время просмотра одного старого фотоальбома, - а сколько лет было твоему отцу на этой фотографии?

- Сейчас посмотрю, кажется, этот снимок был сделан где-то через год после войны и здесь ему всего 23 года.

- Всего 23, почти мальчишка, - тихо прошептала я, - и уже испытал ужасы войны.

- Да, было такое страшное время. Отец только что окончил медицинское училище и успел год отработать медбратом в Томской области. А в 19 его и призвали, то есть на фронт он попал в 42 году.

- А ты не знаешь, откуда он начал свой фронтовой путь? – опять не удержалась я от вопроса.

- Отец был призван на Кавказ. Вообще-то он был человеком общительным, даже весёлым, но о войне рассказывать почему-то не любил. Когда начинал говорить, было видно, что он расстраивался и понять его, конечно, было можно. На войну ушёл почти подростком, пришлось испытать такое… 

- Понимаю, - вздохнула я, услышав немного дрожащий от волнения голос мужа, - а всё-таки, было бы очень интересно узнать некоторые подробности его фронтовых будней. Он тебе что-нибудь о себе рассказывал?

- Немного, - тихо отозвался муж. – А ты хочешь послушать?

- Конечно, мне это очень интересно. Вообще, я считаю, что любые подробности о войне мы просто обязаны знать и доносить до ныне живущих, особенно молодёжи. Хорошо, что наша дочь знает, что её дед прошёл всю войну и вернулся домой героем.

- Сейчас, сейчас я тебе кое-что расскажу, - захлопнув альбом, отозвался Юрий. Я поудобней устроилась на диване и постаралась мысленно представить себе картины фронтовых будней, о которых начал рассказывать муж.

…Эй, Степаныч, подойди сюда, поговорить надо! – окликнул молодого безусого бойца, по виду подростка, пожилой сержант. По отчеству парнишку в шутку называли за редкую не по возрасту самостоятельность и сметливость. Вместо ответа Степаныч подозрительно оглянулся вокруг и, чуть пригнувшись, ловко удерживая на плече вещь-мешок, тихо подошёл к старому солдату.

- Ты что, боишься кого? – улыбнулся «старик», а по-настоящему Иван Петрович.

- Чего звали? – недоверчиво откликнулся юноша с громким именем Пётр, которому совсем не нравилось, когда его звали по отчеству.

- Слышь, Степаныч! У меня живот поджимает, страсть, как есть хочется! Может, как-нибудь сварим по-тихому крупу, что нам выдали? Вон в те кусты зайдём, да и тихонько разведём костришко. Нас никто и не увидит, мы всё сделаем по-быстрому! – страстно зашептал сержант и шлёпнул при этом по матерчатому мешочку, который висел у него на поясе.

- Да вы что, с ума сошли что ли? – попятился от него Петя. – Приказа не знаете? А вдруг немцы заметят с воздуха дым? А наши что скажут? Все голодают, а мы будем есть?

- Ну, как хочешь, - мрачно буркнул Иван Петрович.

- Видно, не зря про тебя говорят, что ты на всю жизнь перепугался, когда тебя один командир чуть в расход не пустил, когда ты при отступлении хотел в одном огороде морковку съесть. Всё равно, мол, пропадёт или немцам достанется! Хорошо ещё, что мужики того слишком идейного вовремя оттащили!

- А вот это не ваше дело! - зло прищурил глаза Степаныч и, вдруг подняв голову к небу, быстро проговорил: Опять рама летит, не слышите? Бежим в кусты!

- Вот, сволочи, опять прилетели! Это только мы у деревенских спрашиваем, есть, мол, или нет у вас немцы, а эти всё по-современному воюют, с техникой! Тьфу! – зло сплюнул в сторону Иван Петрович. Уже к вечеру, бойцы роты, в составе которой воевали и наши старые знакомые, заняли позицию на одной возвышенности, которых так много на Кавказе. Очень уставшие и голодные, они растянулись цепью от подножия небольшой горы до её вершины.

- Ребята, мы спасены! – крикнул кто-то издалека. – Привезли сухари в мешках, сейчас выдавать будут.

- Слава богу! – шептали солдаты и, не смотря на чудовищную усталость, радостно улыбались. Около спасительных мешков уже суетились несколько человек и второпях развязывали крепкие верёвки. Один из них вдруг неожиданно бросил свою работу и стал прислушиваться. Откуда-то издалека послышался гул приближающихся моторов.

- Ребята, воздух! - только и успел крикнуть кто-то из команды раздающих сухари. Огромной силы взрывы потрясли землю и воздух, кругом были слышны крики и стоны раненых, а вражеские самолёты всё «утюжили» небольшую горку с оставшимися в живых бойцами. Из всего небольшого отряда выжило всего несколько человек, которые по счастливой случайности оказались на её середине. Среди выживших был самый молодой солдат, которого всегда запросто звали Степанычем или Петей…

- Теперь ты поняла, почему мой отец не любил говорить о войне? – немного помолчав, спросил меня Юрий.

- Конечно, - не сразу ответила я. – Ему не нравилось рассказывать людям о том, что вначале войны немцы были сильнее нас в военном плане, о том, что приходилось отступать, голодать, многое терпеть.

- Да, это так. Однако, отец в своих рассказах всегда подчёркивал силу духа русского солдата, против которой «арийская» раса устоять не смогла. И День Победы до самой его смерти был самым любимым праздником. Кстати, мой отец, Редько Пётр Степанович, закончил войну в городе Кёнигсберге.

- Мы всегда должны гордиться памятью твоего отца, - тихо сказала я, - ведь только благодаря таким, как он, наша страна смогла выстоять в борьбе с фашизмом. Мой отец, Михеев Владимир Кузьмич не воевал, но всю войну, будучи подростком, честно работал в своём совхозе на благо победы и тоже был многократно награждён, как труженик тыла. Так что наши отцы были настоящими героями, и память о них должна сохраниться навсегда. 26.03.2015г. 

Материалы предоставила родственница
Редько Елена Владимировна

Материал из фотоальбома «Благовещенцы на фронтах Великой Отечественной войны»
Воронин Николай Феоктистович родился в 1913 году в селе Правдинке. Когда началась Великая Отечественная война, Николай Феоктистович работал механиком Мало - Песчанской МТС. При первой мобилизации его на фронт не взяли, хотя он настойчиво этого добивался. «Ты пока нужен здесь», - так ему сказали в военкомате. У многих механизаторов была «бронь», ведь надо было кормить армию.

Время шло, фашисты рвались к Москве. Николай Феоктистович упорно добивался разрешения уйти на фронт и вот наконец-то вступил добровольцем в 22-ю Сибирскую гвардейскую стрелковую дивизию. Дома остались жена и дочь.

В октябре 1942 года Сибирская дивизия прибыла под город Белый. Место боевых действий ей отводилось севернее Смоленска, на южных подступах к городу Белый. Этот небольшой город Смоленщины играл чрезвычайно важную роль в немецкой обороне – по нему проходил северо-западный фас Ржевского выступа. В занятой сибиряками обороне гитлеровцам ещё раньше удалось захватить деревню Дмитровку и сделать «вмятину», которая теперь осложняла наступление. 23 ноября 1942 года генерал армии Жуков Г.К. отдал приказ командиру сибирской добровольческой дивизии Н.А. Гузь выровнять фронт. К полудню 24 ноября задание было выполнено первым батальоном кузбассовцев 674-го полка. Далее корпусу, составляющему ударную силу 22-й армии, предстояло прорвать оборону немцев под городом Белым, уничтожить главную вражескую группировку к западу от реки Нача и тем самым выполнить часть общего плана по ликвидации Ржевского плацдарма гитлеровцев – срезать северный фас выступа. Корпусу придавались три гаубичных полка, танковый полк и бригада, десять дивизионов армейской группы реактивных снарядов. Плотность артиллерии достигала 70 орудий на километр фронта. Вражеская оборона состояла из опорных пунктов и узлов сопротивления, усиленных дзотами, сплошными проволочными заграждениями, лесными завалами и минными полями.

В полночь 25 ноября дивизия получила боевой приказ №1: «150-я стрелковая дивизия добровольцев-сибиряков (в 1943 году 150-я была переименована в 22-ю) совместно со 104-й танковой бригадой прорывает оборону противника на фронте Торопино – Сверкуны, овладевает рубежом Малый и Большой Клемятин, Бобновка, Симоновка, Огибалово и к исходу дня выходит на рубеж Боярники, Куркино, Хирево».

Пытаясь остановить наступление сибиряков, немецко-фашистское командование спешно подтянуло свежие танковые силы. В полдень 27 ноября после длительного и сильного артиллерийско-миномётного обстрела и бомбардировок с воздуха немецкая пехота при поддержке большого количества танков перешла в контрнаступление по всему фронту. Но отбивая контратаки противника, кузбассовцы продолжали наступать. В ожесточённых боях, доходивших до рукопашных схваток, населённые пункты не раз переходили из рук в руки. Именно в этих боях получил своё боевое крещение Воронин Николай Феоктистович.

После того, как 150-я(22-я) дивизия, продвигающаяся южнее Белого в восточном направлении, достигла рубежа Марьино – Башлеево – Парнево – Покровск – Улыново, её первого декабря повернули на северо-восток. Другие же части корпуса наоборот развернули на юг с целью лишить врага возможности помешать взятию города. Через три дня под Белым наметился явный успех. Обстановка выгодно складывалась для наших войск – немецкий гарнизон оказался почти в котле. Командование армии решило перебросить сюда и другие части сибирских корпусов.

75-я бригада омичей совместно с 93-й стрелковой дивизией наступала на город с севера, 91-я добровольческая бригада сибиряков – с востока. Задачей 150-й (22-й) и 134-й стрелковых дивизий было ликвидировать Батуринский узел сопротивления, расположенный южнее города Белый с юга.

Наступление началось в полдень 7 декабря. К 15.00 сибиряки подошли к северной окраине города, одновременно перерезав смоленский тракт. Батуринский и Бельский гарнизоны оказались зажатыми в тиски. Спасая положение, враг ввёл в бой свежие силы двух танковых дивизий. Контрударом с юга немцы прорвали не имевший прикрытия стык флангов 17-й гвардейской и 74-й добровольческой отдельной бригады алтайцев, которые входили в южную группировку армии, и перешли в контрнаступление. Углубляя прорыв, вражеские танковые войска зашли во фланг и тыл основным нашим армейским силам. Одновременно Батуринская группировка немцев наносила удары с севера. Создалась угроза окружения сибирских частей. Нелегко пришлось 74-й и 91-й отдельным сибирским добровольческим бригадам, попавшим в окружение. Гитлеровцы сосредоточили на них огонь из всех видов оружия. С помощью листовок и горластых усилителей фашисты призывали сибиряков сдаться в плен. А в это время 150-я (22-я) добровольческая дивизия, являвшаяся одним из лучших соединений корпуса, сдерживала напор врага в коридоре между деревнями Черепы – Цицина, способствуя выходу их из окружения.

В ожесточённых двадцатидневных наступательных боях 150-я (22-я) стрелковая дивизия добровольцев-сибиряков нанесла гитлеровцам огромный урон. Немцы оставили на поле боя только убитыми 8500 трупов своих солдат и офицеров, потеряли 83 подбитых и сгоревших танка, десятки орудий и миномётов, сотни пулемётов, тысячи винтовок и автоматов.

16 декабря 1942 года части корпуса перешли к жесткой обороне, линия которой проходила по бывшему переднему краю немцев. Враг всячески пытался улучшить своё положение. Контратаки следовали одна за другой. Только с 20 по 28 декабря им было предпринято 13 атак. Но сибиряки выдержали и этот натиск, прочно удерживая в своих руках обороняемый рубеж.

В боях под Белым сибирский добровольческий корпус разгромил 246-ю и 197-ю пехотные, 2-ю и 10-ю авиапехотные, 10-ю танковую дивизии, 13-й отдельный егерский батальон, кавалерийский полк «СС», а 19-я и 20-я танковые дивизии были значительно потрёпаны. Всё это вынудило гитлеровское командование стянуть на участок фронта, обороняемый сибиряками, крупные оперативные резервы вместо того, чтобы направить их к Сталинграду.

Лучшей оценкой боевых действий сибиряков-добровольцев под Белым служат скупые строки политдонесения тех грозных дней: «Соединения и части корпуса покрыли себя неувядаемой славой. Бои под Белым показали стойкость и решимость сибирских добровольцев бороться с врагом до последнего человека».

В начале января 1943 года гитлеровские войска крупными силами предприняли наступление с целью прорваться на соединение с окружённым в Великих Луках гарнизоном. Фашистам удалось перерезать дороги Великие Луки – Невель и Великие Луки – Новосокольники. В то время, как другие части сибирского добровольческого корпуса держали оборону под Белым, 150-я (22-я) дивизия была переброшена под Великие Луки. Ей предстояло вместе с частями 5-го гвардейского корпуса 3-й Ударной армии выбить врага с господствующих высот 168,5 и 172,0 и взять населённые пункты Селилово, Брюхны, Калюки, Сар, Печище, Демя и тем самым не дать возможности соединиться контрнаступающим немецким войскам с зажатым в кольцо Великолукским гарнизоном.

Шесть дней добровольческая дивизия вела начатые утром 16 января бои. Подводя итоги боевых действий под Великими Луками, комдив Н.А. Гузь отмечал, что сибиряки полностью выполнили поставленную задачу.

Теперь сибирякам предстояла битва за город Локню – стратегический узел в общей системе боевых действий на Великолукском и Холмском направлениях. Район будущего сражения представлял собой огромный заболоченный лесной массив. От реки Ловать и дальше на запад шли лесные завалы с многочисленными минными полями. Основной оборонительный рубеж немцев проходил по рекам Локня – Чернушки. Их крутые обрывистые берега усеяли танки, закопанные в землю, дзоты, оснащённые, помимо обычных станковых пулемётов, автоматическими пушками и крупнокалиберными пулемётами. По всей линии обороны тянулись заминированные противотанковые рвы и противопехотные минные поля. На крышах домов и сараев расположились автоматчики и пулемётчики, которые держали под наблюдением и обстрелам всю впереди лежащую местность.

В течение двух недель добровольческий корпус бился с врагом под Локней. Когда батальоны форсировали реки Ловать и Локню, заняли оборону на другом берегу, связь была прервана. Поступил приказ: «Обеспечить связь с батальонами!» Посылаемые связисты, не достигнув цели, погибали. Немцы непрестанно бомбили и обстреливали тот участок реки, где закрепились батальоны. Да и вода зимой очень холодная, многие, не доплыв до берега, тонули. Установить связь с передовыми батальонами удалось восстановить Воронину Николаю Феоктистовичу. За этот ратный подвиг связист был награждён орденом «Красной Звезды».

Сибиряки прорвали долговременную оборону немцев на фронте протяженностью в 28 километров и вклинились на глубину 15-16 километров. Своими боевыми действиями они способствовали ликвидации демянского плацдарма, который враг удерживал почти полтора года и где были сосредоточены 12 немецких дивизий.
О массовом героизме сибиряков в зимних боях 1942-1943 годов под Белым, Великими Луками, Локней свидетельствуют награды. 4286 добровольцев корпуса награждены орденами и медалями, 1851 из них – воины 150-й (22-й). Стойкость и мужество сибирских частей высоко оценила Ставка Верховного Главнокомандования. 19 апреля 1943 года добровольческому корпусу присвоили наименование «гвардейского», и он был преобразован в 19-й гвардейский сибирский добровольческий корпус. Соответственно были переименованы входящие в него части и соединения. 150-я дивизия стала именоваться 22-й гвардейской сибирской дивизией.

Принимал участие Николай Феоктистович и в освобождении Орши, где сибиряки наткнулись на сплошной заградительный огонь. Гитлеровцы бросали в контратаки всё наличие живой силы и техники. Только за трое суток – 15, 16, 17 ноября 1943 года – гвардейцы отбили свыше 20 вражеских атак. К 19 ноября в стрелковых полках насчитывалось немногим более 330 активных штыков, вместо 1500.И всё же, несмотря на свою малочисленность, сибиряки держали врага в постоянном напряжении.

В середине декабря 1943 года 22-ю гвардейскую дивизию вывели на формирование в район Великих Лук. Зимние бои сменились обороной под Новоржевом. Наступление возобновилось на Псковщине, где в боевой истории сибирского добровольческого корпуса начался новый этап – битва за Советскую Прибалтику. И этот путь Воронин Николай Феоктистович прошёл с честью. Ещё один орден «Красной Звезды» украсил грудь нашего земляка. (Исторические факты взяты из книги З. Верховцевой «Кузбассовцы в боях за Родину»).

Служил в 165 артиллеристском полку с августа1942 по февраль 1945 года. Старший сержант. Связист.

Николай Феоктистович принимал участие в боях за города: Белый, Великие Луки, Смоленск, Ельню, Оршу, Ригу. И всегда в кармане его гимнастёрки была фотография жены и дочери.

Не удалось ему побывать в Берлине. После тяжелого ранения в 1944 году Николай Феоктистович вернулся домой. Был награждён орденом «Октябрьской революции» за храбрость и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими оккупантами. А Мария Матвеевна, жена Николая Феоктистовича, получила благодарность от Верховного главнокомандующего.

Дочь Воронина Николая Феоктистовича - Воронина Тамара Николаевна

Дотай (Пархоменко) Варвара Васильевна родилась в селе Дальнее Чесночное Алексеевского района Воронежской области. Глава семьи, Пархоменко Василий Васильевич, был военным. Мать, Пелагея Степановна, работала в колхозе. В семье воспитывалось шестеро детей: пять дочерей (Варвара была пятым ребенком в семье) и сын.

В начале войны отца забрали на фронт, он попал на передовую и почти сразу погиб. Мама, как жена военнослужащего, с маленьким сыном на руках ушла к партизанам. Трех старших сестер Вари забрали на разработку торфяных территорий под Москвой. Торф во время войны заготавливали и отправляли на фронт вместо дров в те районы страны, где не было возможности готовить лес на дрова.

Варя с сестрой Зиной остались жить на оккупированной немцами территории. В течение полутора лет Воронежская область трижды находилась в оккупации. Фашистские захватчики установили в селе так называемый «новый порядок» - режим террора, насилия и рабства. Детства у детей, находившихся на оккупированной территории, практически не было: приходилось прятаться от фашистов, реже показываться им на глаза. В центре села была установлена виселица, на которой казнили коммунистов и тех, кто не подчинялся. Все это устраивалось при большом количестве народа. 

В доме, где жила Варя, разместились немцы, их было двадцать пять человек. Она, двенадцатилетняя девочка, жила с ними под одной крышей, готовила для них еду, стирала их одежду. Будучи подростком, она выполняла всю работу по дому и в огороде. Это их вполне устраивало, и немецкие солдаты не обижали ее. 

От родительского хозяйства осталась корова, за которой Варвара ухаживала. Она вспоминает забавный случай: «Немец решил сам подоить корову, которая, увидев, что это не хозяйка, лягнула его копытом так, что он отлетел в одну сторону, а котелок в другую. Он прибежал домой разозленный и отправил меня доить корову». Людей целыми эшелонами отправляли в рабство в Германию. Сестра Зина по возрасту подходила под эту категорию. Варя, спасая сестру, прятала ее в стоге сена полтора месяца. По ночам украдкой носила ей еду. Иногда, находясь под пристальным наблюдением немцев, этого сделать не удавалось. Когда отправка людей закончилась, Зина покинула свое «убежище», ее вес был критическим. Худенькая и ослабленная она стала работать на немцев кассиром на железнодорожном вокзале.

Проживание на оккупированной немцами территории было не единственным бедствием для жителей. Постоянные бомбежки наводили ужас на стариков и детей, которые укрывались в погребах, а иногда даже под кроватью. Из воспоминаний Варвары Васильевны: «Собрали немцы нас, подростков, в избе, открыли перед нами чемодан, полный гранат, облитых духами. Один из немцев подносит гранату каждому, предлагает понюхать. «Вкусно пахнет?- спрашивает он нас. А что мы можем ответить, говорим, что вкусно. А он ухмыляется: «Я сейчас Бух (все взорву) и вам капут». Он смеется, а мы все плачем навзрыд, вот так издевались над нами».

В окрестных лесах действовали подпольные организации и диверсионные партизанские отряды. Многие сельские жители, втайне от немцев, как могли, помогали партизанам. Доставляли им продукты питания, одежду, докладывали о действиях немцев, о их размещении, тем самым помогая фронту. Варя в корзине носила партизанам молоко и овощи со своего огорода. Немцам говорила, что идет готовить хворост, а это паек на день, они обыскивали корзину и отпускали ее. Вечером постовой проверял, сколько хвороста она несет. Несмотря на постоянный страх и риск быть пойманной, девочка продолжала поставлять продукты. Был и такой случай. Ночью Варя, вместе с подругой, подожгли склад, где немцы хранили свое довольствие, сгорело все. Такая диверсия была в селе не единственной, жители по возможности вредили немцам и помогали нашим партизанам.

Послевоенное время не принесло облегчения: вокруг царил голод и нищета. Село, неоднократно подвергавшееся бомбежкам, было полностью разрушено. Варвара с сестрой три года жили в землянке, часто приходилось просить милостыню по соседним деревням. Рассказывая о своем детстве и юности, Варвара Васильевна почти все время плакала. 

1 сентября 1953 года Варвара Васильевна вышла замуж за Датай Ивана Филипповича. В браке родилось четверо детей: три дочери и сын. В Кемеровскую область они приехали на установку шахт в районе города Таштагол, там работали вместе с мужем. В село Суслово переехали в 1977 году. До выхода на заслуженный отдых, Варвара Васильевна работала поваром в школе. Общий стаж составляет 34 года. Последнее время жила одна. В сентябре 2013 года Варвара Васильевна умерла. 

Материал собрали сотрудники Модельной библиотеки-филиала № 5
с. Суслово:  Кторенко С.Н., Плотникова О.А., Кобзева Е.А.
(Мариинский района, с. Суслово)

Мои родители из того поколения, на долю которого выпали лишения и все тяготы войны. Они не были героями в высоком понимании. Они были героями своего времени, как и миллионы граждан страны советов, в едином порыве поднявшиеся на защиту своей Родины.Из западных областей осенью 1941 года в Сибирь стали пребывать эшелоны с беженцами, ранеными, с заводским оборудованием. Порой станки устанавливались прямо под открытым небом. Так, в городе Рубцовске, в недостроенных цехах тракторного завода, выпускницы средней школы имени А.С. Пушкина стали выпускать продукцию для фронта. Отработав смену, шли в госпиталь помогать оказывать самую первую медицинскую помощь, которая заключалась в санитарной обработке раненых бойцов. Потом была Новосибирская радиошкола, фронт и трудная послевоенная жизнь. Уже после смерти мамы, разбирая документы, нашла листок, где её рукой было написано: «Трудно в старом человеке увидеть вчерашнего школьника. Но в тот далекий июньский день 1941 года мы шли с аттестатами в руках, мечтая о будущей учёбе и профессии. А в полдень, голос Левитана донёс и до Сибири страшную весть. Фашистская Германия без объявления войны бомбила наши города на западной границе от юга до севера. Вскоре в Сибирь потянулись эшелоны с беженцами, ранеными, оборудованием и станками, которые нужно было не только разгрузить, но и установить, чтобы они давали необходимую продукцию для фронта. И мы, вчерашние школьники, работали по двенадцать и более часов без выходных и отпусков. Об этом точно сказала П. Мордвинова: 

 «Меня шатало после смены,           А дома – не было полена, 

Всю ночь заказ для фронта шёл,      И ноги жёг холодный пол». 

Голод и холод это спутники моего поколения. В начале 1943 года по направлению комсомола я поступила в Новосибирскую радиошколу, где после трёх месяцев обучения весь наш выпуск был направлен на 2-й Белорусский фронт под командованием Константина Рокоссовского. Наш отдельный батальон связи формировался под Оршей. Его путь Орша – Смоленск – Могилёв - Минск – Польша. Каждый связист, кроме скатки, противогаза, вещевого мешка, котелка и оружия на своем горбу нёс радиостанцию и антенну, чтобы в считанные минуты подключить и настроить приёмник, быстро передать шифровку по назначению. Шли по болотам и трясинам. Отставать нельзя, могут расценить как подготовку к побегу. 

В 1944 году шли войска на Запад. Нас обгоняли артиллеристы. Слышу голос: «Валя! Я тебя найду!» Кто-то махал рукой. Из-за своей близорукости разглядеть того кто кричал я не смогла. Это был Савкин Анатолий Андрианович, муж моей сестры. В школе, в которой я училась, он преподавал физику. Когда мы встретились, он рассказал о гибели учителя химии и ребят, которые погибли на Воронежском направлении. А я – о гибели Саши Чирцова под Ленинградом. Саша хорошо рисовал, писал стихи. Из всех ребят, моих одноклассников, не был на фронте самый маленький, Ваня Акишев. Ему довелось некоторое время возглавлять Алтайский тракторный завод. 

После окончания Ульяновского сельскохозяйственного института была направлена агрономом в Астраханскую область, в бывшую Калмыкию. Совхоз «Сарпа» был крупный совхоз, в хозяйстве которого числилось большое количество лошадей, верблюдов и крупнорогатого скота. Кроме этого, было тридцать две тысячи голов овец. На четырех фермах ученые из Москвы вели научные работы по улучшению тонкорунности овец. В таком огромном хозяйстве рабочий день агронома начинался в шесть часов утра и заканчивался поздней ночью. Особенно напряженно было в апреле, когда начиналась работа по заготовке кормов. Кроме всего прочего, нужно было отправить в поле горючее и запчасти для техники. 

Моя семья жила в саманном доме, половину которого занимала другая семья. Печку топили саманом. Вода в тех краях – на вес золота. Глубина колодцев - тридцать два метра. Для того чтобы постирать, приготовить еду, умыться - нужна была вода. Пока достанешь одно ведро воды – сто потов прольешь. В совхозе не было ни детского сада, ни яслей. Детей приходилось оставлять дома одних. Такие трудные времена были в моей жизни. 

В город Топки Кемеровской области я переехала в середине пятидесятых к родной сестре, Савкиной Зое Сергеевне, которая вместе с мужем работала в школе № 64. В это время произошли большие изменения школьных программ. В них появилось много уроков СХП (сельскохозяйственной практики). Прошла учебу-переподготовку в Новосибирске, так как школа № 64 относилась к железной дороге и входила в структуру этой отрасли. Затем стала вести уроки ботаники, биологии, химии. В начале семидесятых перешла в городскую школу № 2, в которой проработала до выхода на пенсию. После выхода на пенсию по состоянию здоровья работать больше не смогла». 

Военных наград у мамы всего две. Это медаль «За боевые заслуги», медаль «Над Победой над Германией в Великой отечественной войне». Она была награждена юбилейными медалями и орденом Отечественной войны II степени в честь Победы в Великой отечественной войне 1941-1945гг., медалью «За доблестный труд в ознаменовании 100-летия В.И. Ленина», знаком «Победитель социалистического соревнования 1973 года», медалью «Ветеран труда» в 1978 году, в 1996 году присвоено звание «Ветеран труда». 

В моей памяти остались скупые фрагменты рассказов родителей о событиях тех дней. Наверное, слишком тяжелыми были для них воспоминания. Как-то перед очередным Днем Победы по телевизору показывали художественный фильм о взятии Будапешта. Увидев эпизод с красным куполом парашюта, отец прокомментировал: «Да, так и было. Немцы сбросили груз с самолёта, а парашют зацепился за шпиль здания и несколько дней развевался как флаг». Он очень хотел побывать на месте сражения, увидеть восстановленные красивые места, где шли жестокие и кровавые бои. 

Однажды я прочитала строки поэта-фронтовика А.М. Небогатова: 

«…Был первый день войны. 
И первый он, Ничком лежащий, весь в дорожной пыли. 
И чувство в сердце жуткое, как стон: 
Уйдя, мы разбудить его забыли…» 

- и вспомнила рассказ мамы о том, как их радиорота проходила через сосновый лес, в котором несколько минут назад шёл бой. Был солнечный летний день. В лесу тихо, светло, а под соснами лежат молодые ребята, многие - ровесники. Невозможно было поверить, что все убиты. Казалось, они просто спят, хотелось подойти и разбудить. Эта картина всегда стояла перед её глазами.

Война коснулась всех...
Эту историю рассказала мне сама бабушка. Великая Отечественная война коснулась всего советского народа и моих родных тоже. 

В этой войне принимала участие мои бабушка и дедушка по маминой линии. Моя бабушка – Абрящикова Анна Васильевна, родилась она в 1920 году в деревне, в бедной семье. С десяти лет начала работать нянькой. Перед самой войной ее семья переехала в город Новосибирск. 

Когда в 1941 году началась война, Анна Васильевна сразу пошла работать на военный завод (в годы войны десятки заводов были эвакуированы в Новосибирск). 

Там она, как и многие в то тяжелое военное время молодые люди работала в мужском цеху - делала начинку для пушечных снарядов. Работа была очень тяжёлая для молодой девушки. Работали без выходных, в две смены по двенадцать часов. Завод находился на другом берегу Оби (в то время там еще и города почти не было, одни заводы) - дорога занимала почти два часа. 

Но работала моя бабушка хорошо – в подтверждении этому на её станке почти всегда стоял флажок «Ударника труда». Это было очень почетно в то время.

А позже, уже в мирное время, ее наградили за этот труд медалью и почётным званием «Труженик тыла». Так Анна Васильевна проработала всю войну. 

А воевал на войне её младший брат, мой дедушка – Абрящиков Алексей Васильевич. Родился он в 1922 году. Был он простым рабочим. В 1941 году ему исполнилось девятнадцать лет, и его сразу призвали воевать. Около месяца Алексей Васильевич пробыл в учебной части, а потом его отправили на фронт, но воевал он не долго, примерно около трех месяцев, и погиб в бою. 

В Новосибирске на монументе «Славы», посвященном Великой Отечественной войне, установлены огромные стелы. На них написаны все имена погибших новосибирцев. И мой прадедушка тоже есть среди них: на первой стеле, четвёртая строчка сверху. 

Я горжусь своими бабушкой и дедушкой. Они жили в очень трудное время для нашей страны и приняли самое активное участие в судьбе своей родины, своего народа. Они помогли проделать нам дорогу в будущее. 

Вечная слава и память всем, кто воевал и работал в это тяжелейше для всех время! 

Стефанкина Т.И., гл. библиотекарь отдела ЦКК
Кемеровская областная научная библиотека им. В.Д. Фёдорова

Судьба танкиста
Немного осталось тех, кого можно назвать живой историей. Фронтовик Алексей Петрович Голубев, перешагнувший своё восьмидесятилетие, - один из них. С трактора пересел на танк, стал башенным стрелком. А в августе сорок первого их воинская часть была срочно переброшена под Москву.   - Везли эшелонами, - вспоминает Алексей Петрович, - на площадках танки, а сам возле них стоял в карауле.  Сразу же по прибытии на фронт молодое пополнение бросили в бой.  - Ночью приехали. Кругом пламя, трассирующие пули над головой, снаряды рвутся… Тут же, под Мытищами, состоялось наше боевое крещение.  Лёгкие танки БТ-7, ещё довоенного выпуска, казались детскими игрушками против тяжёлой немецкой техники. Но сибиряки стояли насмерть. Здесь Алексей был впервые ранен, но остался в строю. Вот уж точно бились до последней капли крови.  - Танки на танки шли… Железо на железо. А в них же люди... Ветеран опускает голову, уходя памятью в прошлое.  - Загорелся наш танк…  Вытаскивали нас под обстрелом. Я вытаскивал горящих товарищей, и меня так же вытащили… 

Новое ранение оказалось тяжёлым: шесть месяцев провёл в госпитале Алексей Голубев. А как поправился - снова на танк. Но теперь это был знаменитый Т-34, гроза фашистов.

- Хороший, серьёзный танк, - уважительно говорит Голубев. - Очень маневренная машина. 

На этом Т-34 освобождал он Смоленск, прошёл Белоруссию, Польшу, Германию. Но больше не получил ни одной раны. После окончания войны, после нашей Великой Победы, продолжал службу в советском гарнизоне в Хаммерштейне, в Германии, а в июне сорок шестого вернулся на родину. Женился, снова работал кузнецом, как и в прежние времена. 

Но и в тылу, как на фронте, были необходимы боевые, проверенные люди. В 1948 году бывшего парторга роты направляют на работу в милицию. И здесь начинается вторая часть его беспокойной судьбы. К боевым наградам прибавляются те, что получены в мирное время. А боевых наград у бравого танкиста немало: орден Отечественной войны 1 степени, орден Красной Звезды, медаль «За отвагу», «За оборону Москвы», две медали «За боевые заслуги»… Как надо было драться на полях сражений, чтобы заслужить такое признание! И это не полный перечень его наград и поощрений. 

Нет сегодня прежнего здоровья у старого воина, но поддерживает его верная жена и подруга Елена Ильинична. Более полувека они вместе. Помогает совет ветеранов Рудничного РОВД и его председатель - подполковник милиции в отставке Иван Николаевич Резников. 

- Если какие-то деньги вырешат ветеранам, он сам домой приносит, - улыбается Голубев. - Нам и продукты дают, на газету подписали… 

Светлый, приветливый человек бывший фронтовик. Светло и чисто в его маленькой квартирке. И лишь фронтовые снимки в рамочке напоминают о том, что его ратный труд и личное мужество тоже приблизили нашу Великую Победу.

Воспоминания дочери Ивана Игнатьевича

Мой папа родился 27.01.1919 года в деревне Барсучий, Болотнинского района. В 16 лет он устроился работать в колхоз: трудился на току, в животноводстве, прицепщиком и подсобным рабочим. В 1937 году окончил курсы трактористов и до призыва в армию работал по специальности. Служил в морской пехоте на Дальнем Востоке.

Когда началась война, его полк в полном составе отправили на Западный фронт. После Победы отец служил еще 2 года на Донбассе (Ворошиловская область). Там познакомился с нашей мамой – Евдокией Никитовной. В 1947 году вернулся с невестой в родную деревню Барсучий. Несколько лет работал механизатором, поднимал сельское хозяйство. Затем папу отправили учиться на ветврача в Болотнинское сельскохозяйственное училище. По этой специальности папа проработал до выхода на заслуженный отдых. В 1969 году наша семья переезжает в поселок Арлюк, отец устроился ветврачом в совхоз "Арлюкский".

Много добрых слов в адрес моего отца до сих пор говорят односельчане, ведь скольким людям он помог, вылечив буренок и других домашних животных. Мой папа был не только хорошим специалистом, но и отзывчивым человеком. На производстве его тоже высоко ценили, свидетельство тому – многочисленные благодарности, грамоты, медали. Общий трудовой стаж – 47 лет. За долголетний и добросовестный труд награжден медалью "Ветеран труда" - 28 апреля 1980 г. 

Информацию предоставила:
Анисимова Екатерина Ивановна (дочь),
7.01.1953 года рождения, проживает:
Кемеровская область, Юргинский район,
поселок - станция Арлюк 

Страдзе Станислав Адамович родился в деревне Северные Хутора, Юргинского района. Семья состояла из 10 человек: отец Адам Иванович, мать Вера Тимофеевна и восемь детей. У Станислава Адамовича было пять братьев и две сестры. Отца не стало еще до войны. Старшая сестра ушла до войны служить в НКВД, пять братьев служили в Армии. 

Станислав Адамович остался перед самой войной вместе с младшей сестрой и мамой в деревне Латгалец, Юргинского района. Закончил 4 класса. С 1939 года пошел работать разнорабочим в колхоз Латгалец и одновременно учился. 

Мама была телятницей, за хороший труд, перед войной ездила в Москву на ВДНХ. Станислав Адамович вспоминает, что мама проводила на фронт, только одного сына Антона, а остальные были в Армии и оттуда сразу попали на фронт. 

Во время войны, как и все дети, помогал взрослым работать на полях. Сеял вручную вместе с женщинами и стариками, заготавливал корма на лошадях. Когда лошадей забрали на фронт, пришлось обучать коров и быков к работе в поле. Станислав Адамович помнит, как их подростков увозили весной в Кульстан (дом на поле) и там они жили и работали: день и ночь. В войну вывозили весь хлеб за 30 километров до города Юрги, в заготзерно. Себе же не оставляли ни грамма, жили только со своего хозяйства. В 1944 году матери Станислава Адамовича, неграмотной женщине, пришлось некоторое время быть председателем колхоза, и была избрана депутатом Областного Совета, а ему пришлось стать бригадиром полеводческой бригады, дети во время Великой Отечественной войны быстро взрослели. По окончании войны один из братьев, Станислава Адамовича, Петр не вернулся. 

Еще в начале войны он сразу пропал без вести. Остальные четыре брата раненые и контуженые вернулись в родную деревню. Станислав Адамович вспоминает, когда «тарелка» на столбе объявила войне конец, то сколько слез было у людей: от счастья, что Победа, и от горя, что многие не дожили до этого дня. Мужчины возвращались домой, и послевоенная жизнь стала налаживаться. В 1947 году молодого Страдзе избрали председателем колхоза, и проработал он в этой должности всю жизнь. Сейчас он на заслуженном отдыхе, является Почетным гражданином Юргинского района. 

В настоящее время проживает с женой в деревне Зеледеево, у него 6 детей, 12 внуков и 12 правнуков. За свой многолетний труд Станислав Адамович награжден орденами и медалями.

Информацию предоставила: Дроздова Елена Константиновна,
библиотекарь Зеледеевской сельской библиотеки.

Родители Василия Федоровича приехали из Пермской области (губернии) и поселились в д. Маяны Кемеровской области. Деревня Маяны была расположена в кедровом лесу на р.р. Паче и Боровой. Кедровый лес был не только украшением деревни, но и кормил людей – ягоды, грибы, кедровые орехи. 

Отец, Федор Трофимович Плотников очень работящий человек, серьезный и порядочный. Кроме работы на земле, хорошо умел шить шубы, шапки. Этим зарабатывал, чтобы кормить большую семью (8 человек детей: 4 сына и 4 дочери). 

Жили в маленькой избушке. Мать, Елена Никитична, шумливая, маленького роста женщина. Управлялась и с детьми и в поле, вместе с мужем и старшим сыном. Семья рано потеряла отца. 

Федор Трофимович во время боя шишек упал с высокого кедра и разбился насмерть. Осталась Елена Никитична с восемью детьми. Батрачили со старшими детьми у состоятельных хозяев. А летом нанималась работать в поле. Только при Советской власти стало полегче жить бедняцкой семье. 

Василий Федорович окончил 4 класса начальной школы, потом ФЗУ в с. Поломошное. С первых лет Советской власти стал комсомольцем, активно участвовал в работе по созданию коммуны и колхоза в своем селе. В 1929 году стал помощником председателя коммуны. После реорганизации коммуны в колхоз им. Сталина работал продавцом в магазине д. Власково. 

В 1938-1939 гг. окончил курсы киномехаников звукового кино в г. Новосибирск. Ездил по району, просвещал народ. Перед фильмами составлял сатирические светогазеты. Так и связал свою жизнь с кино. До войны работал киномехаником в с. Нижнеяшкино, в г. Тайга. 06.01. 1940 г. женился на Романовой Нине Мефодьевне. Она закончила Кемеровский индустриально-педагогический техникум и работала учителем начальных классов. Отличник народного образования. С 1966 г. по 1975 г. работала завучем в начальной школе № 63 в г. Кемерово. 

В июле 1941 г. Василий Федорович оставил старую мать, жену с 4-х месячным сыном и уехал на фронт. Зачислен во взвод связи Артиллерийского полка. Принимал участие в боях на подступах к Москве, в районе Наро-Фоминска и Звенигорода. Дважды был легко ранен в 16.12.1941 и 12.01.1942 гг. тяжело ранен 14.09.1942 г. у д. Погары Гжатского района, Смоленской области. 

После ранения ограниченно годен. С марта 1943 г. служил в должности киномеханика 212 Армейского Запасного Стрелкового Полка. 

После войны семья Василия Федоровича пять лет жила в Кабардино-Балкарской АССР, в пос. Майском. В 1951 году вернулись в г. Кемерово, построили свой дом. Василий Федорович до пенсии работал мастером по ремонту киноаппаратуры. Умер в возрасте 80 лет.

 

Из дневника Н.М. Плотниковой.

Я, Агапов Андрей, внук блокадника Ленинграда, хочу вспомнить о своем любимом дед

ушке Горюнове Василии Петровиче, он родился 30 сентября 1931 года. Когда кончилась война, ему было всего 10 лет. Сем

ья его жила в Ленинграде. Отец, Горюнов Петр, воевал с первых дней войны на Ленинградском фронте. Здесь он и погиб в 1942 году, защищая свой любимый город от фашистов. Прабабушка и трое малолетних детей остались в блокадном Ленинграде. Старший брат дедушки, Геннадий умер от голода, отдавая младшим братьям свой 125 граммовый паек. А когда он умер, семья скрывала, что он мертв, чтобы сохранить паек другим детям. Гене было всего 15 лет. Остальные дети, Коля и Володя были еще маленькие, поэтому дедушка был вынужден в столь юном возрасте помогать матери на заводе, который работал на фронт. Здесь делали снаряды, патроны, ремонтировали технику для фронта. Он рассказывал моей маме о том, как они, малолетние дети, ходили в госпитали, пели песни и читали стихи для раненых, кормили их, ухаживали за ними. Раненые ждали их и радовались их приходу. Иногда кто-то из ребят не приходил, все знали, значит умер. Солдаты клялись, что они отомстят за умершего. Дважды дедушку (в то время ему было чуть больше 10 лет) пытались эвакуировать. Его везли по дороге жизни на полуторке... Так называли Ладожское озеро. Впереди разбомбили машину с детьми, и она ушла под воду вместе с детьми. Та, машина на которой был мой будущий прадедушка, вернулась в блокадный Ленинград. Второй раз вернулась машина, потому что дорога была разбита и машины тонули в воде. Так мой дед, будучи младше меня, пережил блокаду Ленинграда. Но всю жизнь он помнил голод. К хлебу он всегда относился трепетно, ни одна крошка у него не падала на пол и боже упаси, что бы выбросить кусок хлеба на улицу. 

После освобождения от блокады они уехали в Тюменскую область в Абатский район. Здесь он закончил профтехучилище и всю жизнь проработал столяром и плотником. Мой прадедушка отработал на одном предприятии 50 лет. В 1974 переехал в Омск. Здесь прадедушка нашел свою судьбу, мою прабабушку Надежду Александровну. У дедушки была любящая семья: дочка - моя бабушка Тамара, две внучки - моя мама Татьяна и ее сестра Оля и два правнука - я и моя младшая сестра Ирина. 

Вот таким был мой прадедушка. Я им горжусь. Он встретил войну в раннем возрасте. «Дети войны». Так тревожно звучат эти слова. Но мы думаем, что правильнее было бы называть их «Дети победы». Ведь именно Победа подарила надежду, веру и любовь великому народу победителю Прадедушка мой умер, но память о нём у меня в сердце. Память сильнее времени. 

 

Правнук, ученик 8 класса Агапов Андрей музей при МБОУ «Новобачатская СОШ »,  группа  «Патриот».

Разведчик 1819-го самоходного артиллерийского полка (49-я армия, 2-й Белорусский фронт) красноармеец Илющенко Дмитрий Семёнович проявил героизм в Ломжа-Ружанской операции. На поле боя под сильным огнём обеспечивал связь командира с боеыми экипажами, умело вёл разведку обороны и огневых точек врага. При выходе в разведку 3 сентября 1944 года в районе села Трошин (12 километров юго-восточнее города Остроленка, ныне в Мазовецком воеводстве Польши) обнаружил находившиеся в засаде танки и штурмовые орудия противника, тем самым спас самоходные артиллерийские установки от уничтожения на марше. По засаде врага нанесла огневой удар наша артиллерия, вынудив уцелевшую технику к отходу. В оставленное без её прикрытие село ворвались наши войска, в этом бою огнём из автомата уничтожил 8 гитлеровцев и 5 солдат врага вынудил сдаться в плен.

Приказом войскам 49-й армии № 0112 от 29 сентября 1944 года красноармеец Илющенко Дмитрий Семёнович награждён орденом Славы 3-й степени.

Старший разведчик-наблюдатель 1819-го самоходного артиллерийского полка (подчинённость та же) ефрейтор Илющенко Дмитрий Семёнович вновь отличился в Восточно-Прусской наступательной операции. В наступательном бою 19 января 1945 года у села Худец обнаружил 3 огневые точки, подавленные по его целеуказаниям. 22 января под населённым пунктом Пясечница (Польша) обнаружил 3 замаскированных танка противника. В результате мощного огневого налета было выведено из строя 2 из них. В этот день был ранен, но после перевязки вернулся в строй и участвовал в бою.

Приказом войскам 49-й армии № 21 от 9 марта 1945 года ефрейтор Илющенко Дмитрий Семёнович награждён орденом Славы 2-й степени.

Разведчик 1819-го самоходного артиллерийского полка (подчинённость та же) ефрейтор Илющенко Дмитрий Семёнович в очередной раз проявил отвагу в Берлинской наступательной операции. 22 апреля 1945 года в боях при форсировании канала Хохенватен в районе населённого пункта Зиггельков (юго-восточнее города Пархим, ныне в составе земли Мекленбург – Передняя Померания, Германия) при разведке переднего края обороны врага обнаружил 2 миномётные батареи, подавленные по его целеуказаниям огнём полка. 29 апреля в районе населенного пункта Дензов обнаружил засаду фаустников, скрытно пробрался к ним на близкое расстояние и автоматным огнём уничтожил 3 расчёта фаустников. 1 мая в бою западнее населенного пункта Дилейц истребил из личного оружия и гранатами до 15 гитлеровцев, чем способствовал успеху боя.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года ефрейтор за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество Илющенко Дмитрий Семёнович награждён орденом Славы 1-й степени.

Хотим рассказать о нашей прабабушке Ореховой Анастасии Семеновне, которая является труженицей тыла, об этом свидетельствуют ее награды, которые она заработала честным трудом в годы войны. Наша прабабушка, Орехова Анастасия Семеновна, родилась в 1921 году в деревне Ниловка Порецкого района Чувашской АССР. Родилась она в бедной многодетной семье. «Денег не хватало. Чтобы отправить меня в школу, мама сшила мне платье из мешковины, завязала веревкой. Так я и пошла учиться,»- вспоминала наша прабабушка. Но проучилась она всего два года, надо было помогать семье. Стала она работать пастухом: пасла коров, овец в деревне. Работала в колхозе, помогала по хозяйству дома. 

Когда началась Великая Отечественная Война, ей исполнилось 20 лет. Ее отца Орехова Семена Васильевича забрали на фронт. А прабабушка Настя со своей мамой, Ореховой Ульяной Васильевной, остались дома с тремя малолетними детьми. Так как она была в семье старшей, вся забота легла на ее плечи. 

Прабабушка Анастасия часто вспоминала тяжелые годы во время войны, как они работали в колхозе. Хоть она была молодой девушкой, но приходилось выполнять любую тяжелую работу. Работала конюхом, трактористом. Не в счет были ни голод, ни холод, ни жара. Еще вспоминала, что все время хотелось очень сильно кушать и спать. Как собирали в поле колоски, а мама лепешки пекла из травы лебеды и гнилой картошки, такие лепешки называли «тошнотиками». Также возила сено и силос на быках, лошадях, которые от изнеможения падали. 

Во время Великой Отечественной войны прабабушка не участвовала в боевых действиях. Ее фронт был в тылу. Она активно участвовала в оборонительных работах: рыла окопы, строила оградительные сооружения. Это было тяжелое время как для всей страны, так и для каждого человека в отдельности. Когда были закончены оборонительные работы, прабабушка Настя с двумя подружками была отправлена домой. Был тогда 1942 год, зима была суровая. Две недели они добирались до родных мест. Шли пешком по железнодорожным путям, а когда проходил попутный поезд, вскакивали на подножку и ехали. А потом опять шли. Спали по очереди в снегу, боялись замерзнуть. Холодно им было и голодно. «Из еды у нас была сушеная рыба и семечки, но ели мы понемножку, хотели домой гостинцы принести. Знали, что дома ждут голодные братишки и сестренки, а сами потерпим. И вот, когда мы добрались до родного дома, а это была глубокая ночь, вся деревня переполошилась. Они думали, что нас давно в живых нет, а мы вот они – явились. Нас не узнать было, все обмерзшие, лица обветренные. Все плачут, радуются, что мы живые. Раздевать стали нас, валенки снимать, а они не снимаются – к ногам примерзли. Потихоньку разогрели нас, стали кормить. Мама меня молоком отпаивала, много не давала есть. А моя подружка Нюрка с голодухи так наелась, что плохо ей стало, живот раздулся. Так она и померла вскорости»,- рассказывала прабабушка. Когда мама нам пересказывает эту историю, мы слушаем, затаив дыхание, на глаза наворачиваются слезы. Сколько она вынесла! А ведь была такая молодая! 

После войны прабабушка еще много лет проработала в колхозе. В 1961 году она переехала жить в г. Прокопьевск, помогать младшей сестре. Детей у нее своих не было, годы войны не прошли бесследно для нее, сказался непосильный труд. Всю свою любовь и заботу она отдала своим племянникам и их детям. Хорошая была прабабушка, добрая, всегда жила для других. Бережно ко всему относилась, особенно к еде, никогда остатки хлеба не выкидывала, сушила. Сядет, бывало за стол, мочит сухари и водой запивает. Только теперь понимаем мы, не прошли для нее бесследно военные годы. 

Наша прабабушка Орехова Анастасия Семеновна труженик тыла, награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», имеет юбилейные медали. Мы часто с мамой вспоминаем прабабушку Настю и мы удивляемся, как она выдержала и вынесла на своих хрупких плечах все тяготы военных лет. Мы счастливы, что родились в мирное время, а так же гордимся своей прабабушкой. Когда вырастем, будем рассказывать своим детям о войне, о разрухе, которая коснулась нашей семьи, чтобы связь поколений не прерывалась. 

 

Правнук Кудрин Николай

Воспоминания дочери Михаила Яковлевича 
В селе Сростки в музее писателя Василия Макаровича Шукшина висит картина художника Юрия Иванова « Дед Беспалов», на ней изображён мой отец. История создания этого полотна такая: мой племянник Анатолий Корчуганов, навещая своего дедушку Михаила Яковлевича Беспалова, сфотографировал его на фоне деревенской бани, он сидит на лавочке, опустив на колени натруженные руки, босые ноги стоят на траве. Юрий Иванов, увидев эту фотографию, отметил: «Очень колоритная фигура. Типичный шукшинский герой. Можно я нарисую его портрет?». К портрету художника Иванова мне хотелось бы добавить словесные штрихи. 

Когда собираются вместе мои близкие родственники, у каждого из них своя память о моём отце - гвардии старшем сержанте Великой Отечественной войны - Михаиле Яковлевиче Беспалове. Он родился 21 ноября 1908 года в деревне Верх – Тайменке Болотнинского района, Новосибирской области (ныне Юргинский район, Кемеровской области) в семье переселенцев из Орловской губернии Дарьи Васильевны и Якова Петровича Беспаловых, которые приехали по Столыпинской земельной реформе в село Верх – Тайменка. Им дали надел земли в одиннадцати километрах от Верх - Тайменки, и несколько семей переселенцев обосновали поселение Добрый Ключ, в окрестностях которого было много родников. Плодородные земли давали хороший урожай. Хозяйство вели единоличное, вся семья - родители и дети: Гаврил, Анастасия, Фёдор и Михаил трудилась в поте лица. Но они были рады, что ели хлеба вдоволь, что большие сенокосные угодья позволяли держать им несколько коров, купили молотилку, косилку, сепаратор, который перерабатывал молоко, появилась молочная продукция на продажу. В Томск на базар возили сметану, масло, молоко, творог. Рядом с Добрым Ключом был расположен лес, в него ходили за грибами и ягодами. Баба Даша часто вспоминала жизнь на Орловщине: «Лес-то был барский, в него и шагу было ступить нельзя, если барин не разрешит, а в Сибири- воля!». С образованием колхозов, семья Беспаловых вернулась в 1932 году в Верх – Тайменку, мой отец работал рядовым колхозником, бригадиром, перед войной председателем Сельского Совета. 

21 августа 1941 года моего отца призвали на фронт. Отправляли его со станции Топки. Мой старший брат Михаил, сейчас ему 87 лет, помнит это время очень хорошо, рассказывает: «Мне в ту пору было двенадцать лет. Мама собрала мне узелок с продуктами для отца, и я пошёл пешком в Топки, идти надо было километров восемьдесят. Пришёл на станцию, а там полно народу! Где искать отца? И вдруг я услышал песню, которую пели солдаты, и среди поющих людей я узнал голос отца. Я побежал на звуки песни, и мы встретились с ним. Командир разрешил нам переночевать на квартире, а ранним утром мы с ним расстались. Я пошёл домой, а составы с солдатами отправились на фронт». 

Воевал он в пехотных войсках, на противотанковой пушке, которую во время войны называли «сорокопятка», то есть пушка с сорока пяти миллиметровым дулом. Эту небольшую пушку приходилось таскать на себе. 

Отец неохотно рассказывал о войне, но о своём участии в сражениях на Курской дуге он иногда вспоминал. Его рассказ помнит внучка Наталья Михайловна Беспалова. «Дед вспоминал, что эта была страшная битва, шквальный огонь не затихал ни на минуту. Было пополнение новыми бойцами, они «необстрелянные», опыта воевать нет, в этой битве они погибли все. Ещё он рассказывал, как 1941 году выходили из окружения, как прятались от немцев в сарае, а потом бежали к лесу, тащили на себе пушку «сорокопятку», потому что во время войны потеря оружия грозила расстрелом. Выйдя из окружения, попали под проверку НКВД (Народный Коммисариат Внутренних Дел). Где он попал в окружение, я, к сожалению, у него не спросила». 

На Курской дуге он получил тяжёлую контузию, был отправлен в госпиталь, в город Петропавловск, в Северный Казахстан. После выздоровления его отправили по назначению в Свердловск, а оттуда вновь на фронт, и до конца войны он воевал на многозарядной реактивной установке - знаменитой «Катюше». 

Войну закончил в Восточной Пруссии под Кениксгсбергом. Эшелоном их отправили на Дальний Восток, как говорил отец: «Отправили на «иннопериалистическую» войну с японцами» Проезжать пришлось мимо станции Тутальской - до родного дома-рукой подать. Командир отпустил отца на побывку с родными на один денёк. Впервые за четыре года, он навестил жену, свою мать, детей. Догнал следующим эшелоном в Красноярске своих боевых товарищей. Отец освобождал Северный Китай от японских захватчиков. 

Четыре года моя мама Елена Фёдоровна растила шестерых детей одна. С нами жила ещё отцова мать – баба Даша. Была страшная нужда и голод. Старшие дети работали наравне с взрослыми: в поле, на сенокосе, на животноводческих фермах. 

Осенью 1945 года отец вернулся домой. Он говорил, что остался живым потому, что баба Даша, провожая его на войну, дала « сорочку», в которой родилась моя сестра Нина, отец считал её своим оберегом. Благодаря ей он остался жив, и неустанной молитве бабы Даши. В1941 году мне был один год. Отца я не помнила, и когда он вернулся, указывая на фотографию, которая висела на стене, я говорила: «Вот мой папка, а не ты! Мой папка защищает смородину!» Слыша от своих братьев, что отец защищает свою Родину, я не могла понять смысл этих слов и в моём детском понятии слова «свою Родину» превратились в «смородину». Я долго не называла его папой. Однажды я забежала домой и увидела, что на русской печке лежат новые валенки. Мама на мой вопрос: «А кому эти валенки?» Ответила: «А кто первый назовёт отца папой». Уже наступила зима, и мне очень хотелось одеть валенки и пойти играть на улицу. Когда отец вошёл в дом, я спросила: «Папа, ты мне купил валенки?». Он ответил: «Конечно, тебе». 

Отец награждён четырьмя медалями. Его внучка Надежда Корчуганова вспоминает: «Медали лежали в буфете в жестяной коробочке. Я их доставала и играла с ними, потом возвращала их на место, не понимая, что мой дед получил медали, рискуя своей жизнью». 

Как многие фронтовики, он с уважением относился к Сталину. Внучка Галина Корчуганова помнит такой эпизод: «Мой старший брат, студент исторического факультета, не очень лестно отозвался о личности Сталина, деда Миша на него так прикрикнул, что Толя сразу же замолчал. И всегда за праздничным столом он со старшим сыном Михаилом пел песню, слова которой после смерти Сталина были изменены, но он пел первоначальный вариант: «Артиллеристы, Сталин дал приказ!» Умер мой отец 4 марта 1982 года.

Информацию предоставила дочь Белянина Тамара Михайловна

Уже 70 лет не грохочут пушки и не рвутся снаряды над нашими городами и селами. И все меньше среди нас остается людей, которые все силы отдали для того, чтобы мы жили в мирной и счастливой стране. Как сохранить память о доблестных воинах Великой отечественной войны? Как донести ее до наших потомков? Для этой цели в п. Щебзавод после двухлетнего перерыва возродил свою деятельность школьный музей, руководит которым опытный учитель географии Параманюк Л.И.. 

19 февраля в школе на торжественной линейке было объявлено о начале работы музея. Главное место в музее занимает стенд, посвященный воинам-односельчанам. На нем есть фото и моего отца Мальцева Николая Дмитриевича. Я был приглашен, чтобы рассказать о нем школьникам. 

Родился мой отец 19 декабря 1924 года в г. Киселевске Кемеровской области. Здесь же он окончил семилетнюю школу и в 15 лет пошел работать на военный машиностроительный завод в отдел ОТК. Когда началась война, мысль о том, что надо немедленно отправиться на фронт, не давала моему отцу покоя. 15 апреля 1942 года он 17-летним парнишкой пришел в военкомат и добился зачисления в действующую армию. Его сразу отправили в г, Омск для прохождения курсов молодого бойца, где он получил воинскую специальность «пулеметчик-стрелок станкового пулемета». А надо сказать, в то время в пулеметные роты стрелковых батальонов Красной Армии начали поступать новые станковые пулеметы СГ-43 конструкции П.М. Горюнова. Этот пулемет был мощным и надежным оружием пехоты. Он использовался для поражения открытых и находящихся за небольшими складками местности групповых живых целей и огневых средств противника на расстоянии до 1000 м. Пулемет устанавливался на станок Дегтярева, который давал возможность вести огонь и по воздушным целям. Пулемет СГ-43 устроен на принципе отвода пороховых газов через поперечное газовое отверстие в стволе. Этот пулемет производил до 1000 выстрелов в минуту и был грозным в то время оружием. 

После обучения Николай Дмитриевич сразу же был отправлен на действующий фронт. Ранней весной 1943 года, после завершения зимне-весенних боёв, на линии советско-германского фронта между городами Орёл и Белгород образовался огромный выступ, направленный на запад. Этот изгиб неофициально называли Курской дугой. Вот здесь и принял мой отец боевое крещение. 

Оборона на Курской дуге строилась основательная. Всего было создано 8 оборонительных рубежей суммарной глубиной около 300 километров. Огромное внимание уделялось минированию подступов к линии обороны. Перед началом операции войска Центрального и Воронежского фронтов насчитывали суммарно около 1,2 миллиона человек, около 3,5 тысячи танков, 20 000 орудий и миномётов, а также 2800 самолётов. В качестве резерва выступал Степной фронт численностью около 580 000 человек, 1,5 тысячи танков, 7,4 тысячи орудий и миномётов, около 700 самолётов. С немецкой стороны в битве принимали участие 50 дивизий, насчитывавших, по разным данным, от 780 до 900 тысяч человек, около 2700 танков и САУ, около 10 000 орудий и приблизительно 2,5 тысячи самолётов. Таким образом, к началу Курской битвы Красная армия имела численное преимущество. Эта битва была жестокой. В 5:00 утра началась немецкая артиллерийская подготовка. Она ещё не закончилась, когда в наступление вслед за огневым валом пошли первые эшелоны гитлеровских войск. Главный удар пришёлся на посёлок Ольховатка. Наиболее мощный натиск испытывал правый фланг армии у села Малоархангельское. Бой длился приблизительно два с половиной часа, атаку удалось отбить. 23 августа начался массированный штурм Харькова; именно этот день считается датой освобождения города и окончания Курской битвы.

После Курской битвы отец воевал в Польше. В 1944 году здесь шли жестокие кровопролитные бои, в которых участвовали отборные батальоны немецких эсэсовцев. В это время отец был первым номером в пулеметном расчете. В его подчинении находилось 4 человека. В первую очередь враг пытался уничтожать пулеметные расчеты, которые мешали продвижению вперед. Пулеметный расчет отца отбил одну за другой две атаки. Это начало нервировать противника, и тогда был предпринят артиллерийский обстрел. Снаряд разорвался почти рядом с пулеметом… Отец был тяжело ранен, получил тяжелую контузию и, вдобавок, был полностью засыпан землей от взрыва. И быть бы ему заживо погребенным, если бы не рядовой из его расчета, который видел все это. Очнулся Николай Дмитриевич только в военном госпитале с контузией и тяжелым ранением. О прошедших событиях ничего не помнил. Три осколка навсегда остались в его теле и до конца жизни напоминали о прошедшей войне.

Сейчас его нет вместе с нами. Но память должна жить о миллионах солдат, погибших и выживших в этой тяжелой войне. И она живет вот в таких музеях, в бережно хранимых наградах ветеранов, их фотографиях на стендах.

Мальцев Петр Николаевич, житель п. Щебзавод,
депутат Старобачатского сельского поселения.

Воспоминания Столбовой Любови Максимовны о своем отце
Столбов Максим Николаевич родился в селе Ново-Хмелевка Тогульского района Алтайского края. В 1939 году его призвали в армию. Службу проходил в Прибалтике, в войсках НКВД: охранял железнодорожные сооружения и особо важные промышленные предприятия в Литве, на границе с Восточной Пруссией. Там его, молодого солдата, застала Великая Отечественная Война, которую он прошел от самого начала и до самого конца.

В начале войны наши войска, выходя из одного окружения и попадая в другое, отступали. По воспоминаниям Максима Николаевича, на второй день войны сдали Каунас, на четвертый – Вильнюс, на шестой- Минск. Так дошли до Смоленска. Воевали винтовками образца 1921 года. Вместе со своей седьмой Гвардейской стрелковой дивизией отступал до самой Москвы. Для взятия Москвы немецкое командование стянуло значительные силы. «Возьмем Москву – будете отдыхать», - такое напутствие дал Гитлер своим солдатам перед наступлением на столицу нашей Родины осенью 1941 года.

5 декабря 1941 года наша дивизия стояла в лесу. Только что взяли деревню Крюково, до Москвы оставалось всего 18 километров. Сталин все силы бросил на оборону Москвы, и это оправдало себя: немецкий фронт мы все - таки оголили. Из Сибири и Дальнего Востока пришли дополнительные дивизии. Появились танки Т – 34. Враг поджигал все деревянные постройки, а их было большинство, поэтому все Подмосковье было охвачено заревом пожарищ. В сражении под Москвой немцы пошли на отчаянный шаг. Ни до, ни после я не видел ничего подобного. Это была предпринята немцами психическая атака. Мы узнали из разведывательных данных о том, что она готовится, и стали ждать. Расположились в деревне. Выбив нижние бревна домов, сделали амбразуры для пулеметов. Наш комполка майор Воронцов обошел весь полк, побеседовал с каждым бойцом. Майор приказал не стрелять без команды, когда противник пойдет в психическую атаку. И вот из леса строем вышли немцы. Звучала музыка. Это зрелище действовало угнетающе. Когда стали видны лица врагов, запустили сигнальную ракету – и мы дали залп, потом еще и еще… Потом с возгласами: «За Родину, за Сталина!», с криками «Ура!» мы пошли в атаку. Сражение было выиграно. Немец, чтобы избежать окружения, бежал так стремительно, что мы, преследуя его с полудня и до вечера, прошли 80 километров по шоссе Москва – Ленинград, не вступая в бои.

Дальше Максим Николаевич воевал на Северо – Западном фронте. И не расставался со своим тезкой – станковым пулеметом «Максим». Он воевал в Московской, Калининской, Калужской областях. Дошел до Прибалтики. Там наши войска окружили 30 немецких дивизий и 8 мая 1945 года принимали их капитуляцию. И войну Максим Николаевич Столбов закончил там же, где и начинал воевать – в Прибалтике. Здесь распрощался с военной карьерой в 1946 в звании лейтенанта, прослужив в общей сложности 8 лет. После войны женился на прокопчанке и переехал жить в г. Прокопьевск. Военные заслуги отмечены 16 правительственными наградами.

 Столбова Любовь Максимовна рассказывает о своем отце

Воспоминания дочери Тимофея Афанасьевича
Мой отец родился - 19 мая в 1921 году, в деревне Солдатовка, Юргинского района, Кемеровской области. В нашей семье о годах войны никогда не говорили. Но в 1985 году папе пришло пригласительное письмо, от однополчанина Первой  русской ударной бригады, с которым ему пришлось воевать на территории Югославии, во всех операциях русского батальона. Встреча состоялась в городе Черкесск в марте 1985 года. Встреча прошла со слезами на глазах и воспоминаниями о военной молодости. Приехав домой отец рассказывал об их встрече, привез много фотографий. Судя по фотографиям, батальон был многонациональный. 

В 1940 году он был призван в ряды Советской армии, был рядовым солдатом. В 1941 году их перебросили в район боевых действий г. Житомир. Много об этом отец не любил рассказывать. Но даже из его скупых рассказов, мы узнали, что их часть попала в окружение, в районе Житомира. Многие попали в плен, в том числе и он. 

Находился в лагерях для военнопленных - г. Луцк, г. Холм и г. Кельцы ( Польша). Далее вывезен на территорию Германии, затем вывезен в Норвегию, затем в Италию, он много раз пытался бежать, но его ловили с собаками и жестоко наказывали. В лагере кормили очень плохо, слабых убивали, но моему отцу сильно повезло. Бывший сослуживец, работал на кухне и подкармливал его, а потом они, добыв немецкую форму, бежали. Попали к Югославским партизанам. 

Участвовал во всех операциях русского батальона. Награжден медалью за храбрость югославским командованием. 

По окончании войны отбывал фильтрацию в г. Подольске за то, что был в плену. Отработав год, за хорошую работу его отпустили в отпуск на Родину. По ходатайству военкомата, в связи с нехваткой механизаторов, его оставили дома, поднимать сельское хозяйство. В 1957 году был награжден медалью «ЗА ОСВОЕНИЕ ЦЕЛИННЫХ ЗЕМЕЛЬ». 

В нашей семье 9 мая всегда был большой праздник. В 2000 году папа с нетерпением ожидал этот день, но так случилось, что для него он стал последний. В этот день папы не стало. 

«Ту страшную войну мы знаем не понаслышке. Мы жили в той войне. Мне было 12 лет, когда нашу деревню на Орловщине заняли немцы. За деревней были поля, где сеяли пшеницу, сажали картошку, косили сено для скотины, не успели убрать. Вот по этим полям шли сначала наши отступающие части, усталые, озлобленные, запыленные солдаты. Когда они проходили по деревне, все жители вышли из своих домов: старики, ребятишки. Взрослых, сильных мужчин в деревне не было. Они были призваны в армию. 

Пыль, поднятая отступающими, уже осела, шум голосов затих, но ничего пока не происходило. Потом вдалеке стал нарастать гул. Он становился все ближе и ближе, и вот в деревню стал вливаться длинный поток вражеских войск. Сначала ехали машины с солдатами, но они не стали задерживаться, проехали через деревню в погоню за нашими солдатами. За машинами ехали мотоциклы с люльками, за ними шли пешие враги. Все в черных шинелях, в рогатых касках. Казалось, это не люди, а черти собрались на свой шабаш. Солдаты были здоровенные, мордатые. Они проехали по деревне и остановились в центре, на площади, где был сельсовет. Они заполнили всю площадь и улицу, стали разминать ноги, хохотать, справлять нужду, не стесняясь никого. Везде была слышна черная речь. 

Солдаты стали ходить по домам, стучать автоматами в закрытые двери, срывать защелки. Выталкивая в спину, всех сгоняли к сельсовету. Когда все жители были собраны, даже старики, которые плохо передвигались, и малые дети, немцы окружили их со всех сторон, разглядывая, усмехаясь, переговариваясь друг с другом. Главный немец – комендант – через переводчика стал зачитывать устав, по которому все теперь должны были жить. Каждое утро все должны приходить в комендатуру за нарядом на работу. Все без разбора, и старые, и малые. Кто будет нарушать этот порядок, тому – расстрел. Все заволновались, зашумели. Ребятишки заплакали. Старушки стали креститься. Немцы стали хохотать, стрелять в воздух из автоматов. Потом расстреляли людей из сельсовета. Нашлись предатели, которые показали их врагам. Сорвали красный флаг, повесили свои, с крестом. Сразу повели себя как хозяева, давая всем понять, что они здесь навсегда. 

В то время наша семья жила в новом доме. Отец был мастер на все руки. Построив дом, думал, что здесь поселится счастье, достаток, но получилось наоборот. Новый дом заняли под комендатуру. А семью выселили в старый, не пригодный для жилья. Семье пришлось кое-как готовить его к зиме, замазывать, затыкать дыры. Мама Лина стала прислугой в своем новом доме. Мыла полы, стирала, топила печь, носила воду. Но готовить обед для коменданта ей не доверяли, боялись, наверное, что может отравить. Готовил денщик, пожилой немец. Я помогала маме, как могла. Нужно было ухаживать за младшими сестрами: Вале было 7 лет, Зине – 1 год. Зина была болезненной, постоянно плакала, поэтому денщик часто гнал маму с Зиной в лес, чтобы она не мешала своим плачем коменданту. Я всегда боялась, что она больше не вернется из лесу, что её там расстреляют. Так как семья ухаживала за комендантом, то разрешалось брать остатки обеда. Это всегда было кстати, т.к. все очень голодали. Урожай не успели убрать, картошка осталась под снегом. Денщик у коменданта был пожилой немец, он жалел меня, всегда совал в руку то кусочек сахара, то сухарик, то ещё что-нибудь. Видно, у него там, в Германии, остались дети, внуки, он по ним скучал. Война ему не нужна была, также как и нам. Но он, как маленькая песчинка, вовлеченная в смерч войны, не мог из неё вырваться. Маму гоняли за деревню рыть окопы. Гоняли всех, даже стариков не жалели. Все должны были работать. Регулярно шли обстрелы. И вот, в один такой обстрел, маму ранило в бок. Рана оказалась несерьезной, скользящей. Но все равно она долго болела. Её освободили от полевых работ, но работу в комендатуре она должна была исполнять. Денщик помогал ей, когда никто не видел. То дров наколет, то воды принесет, жалел её. 

Сначала мы надеялись, что немцев скоро выбьют из деревни, так как недалеко регулярно шли бои. Но когда прошел год, и ничего не произошло, надежда стала таять, все смирились со своей участью. Ужас от врагов стал проходить, они не лютовали, не расстреливали. Жизнь продолжалась, жители приспособились к военным тяготам. 

Как я уже говорила, картошка осталась под снегом. Поэтому ребятишки, мальчишки, кто постарше и я с ними, делали вылазки за деревню, на поля. Кругом стояли караулы, но мы находили лазейки и рыли из мерзлой земли картошку. Мама пекла из неё лепешки – «тошнотики» - так как они были черными и противными, но все равно еда. 

 Жизнь берет свое в любое время. Даже и тогда молодежь устраивала посиделки: собирались у кого-нибудь дома, где не стояли немцы, мечтали о конце войны, рассказывали какие-нибудь истории, пели песни. 

Так как шли бои, убитых солдат никто не хоронил, они так и оставались лежать на полях, поэтому развелось много волков. Они обнаглели, даже днем появлялись в деревне, переловили всех собак. Немцы их отстреливали, но это не очень помогало. Поэтому на улицу выходили всегда с палкой, чтобы хоть как-то себя защитить в случае встречи с волком. Молодежь придумала ходить на поля за деревню, где были убитые. Снимали с них шинели, сапоги. Волков боялись даже больше, чем немцев, но все равно рисковали, потому что одежда изнашивалась, из старой дети вырастали, а новую взять было негде. Риск себя оправдывал, у сверстников появились обновки. Человек ко всему может приспособиться, даже в таком, казалось бы, безвыходном положении. Обостряется инстинкт самосохранения. 

Прошла зима, весна. В воздухе стало нарастать какое-то напряжение. В деревне тоже стали происходить изменения. Немцы уже не выглядели хозяевами, стали суетливыми, озабоченными. Появилось движение. Постоянно одни куда-то уезжали, другие приезжали, матерились. Я с сестренками часто уходила в лес, и сидели там, боясь расстрела. А когда через деревню стали проходить немецкие войска, сидели в лесу до вечера. Так продолжалось целую неделю. И вот настал день, когда через деревню не прошел ни один немецкий солдат. Все затаились в своих домах, ожидая худшего. Но ничего не происходило. Наступила тишина, настоящий вакуум. Ни голосов птиц, ни лая собак, ни шума шагов, ни гула проезжающих машин, ни чужой речи. НИЧЕГО! Только тишина! 

К вечеру опять появились приближающиеся к деревне колонны техники и солдат. Все в ужасе попрятались в своих домах. С опаской стали выглядывать из-за занавесок на приближающиеся войска. Когда первые колонны появились на улице, все стали выбегать им навстречу. Это шли наши солдаты. Это были уже не те солдаты, которые бежали от врага, как собаки, поджав хвост. Это были уверенные, бравые солдаты – победители. Веселые, приветливые, добрые, верящие в победу. Все жители были так рады, что наконец-то закончилось их пленение. Несколько дней через деревню шли наши войска. Иногда они останавливались в деревне отдохнуть, поесть, угощали жителей из походной кухни, давали кое-что из провизии. 

 Нашей деревне повезло. Её не спалили, как другие. Наша семья опять перешла в свой дом. Стали жить под девизом «Всё для победы!» Было очень трудно, голодно, но уже не было животного страха в душе. Там затеплилась надежда о скорой победе. 

Все время шли бои, но уже в отдалении от деревни. Все привыкли, что всегда где-то бухает, ухает. Но вот однажды наступило утро, когда не было слышно никаких боев. Стояла тишина. Все прислушивались, делали свои предположения. И вот в это напряженное время летит по деревне всадник на взмыленном коне и кричит что-то, машет фуражкой. Сначала никто ничего не понял, потому что он промчался, как вихрь. И вдруг кто-то стал кричать, что война кончилась, конец войне. Все стояли, онемев от этого известия, словно парализованные новостью. И когда до всех дошел смысл этих слов, что тут началось! Крики, плач, смех, поцелуи. Некоторые сели на землю, ноги их не держали. Было ликование, безумство радости. Они выстояли, остались живы. В одиночку, без подмоги, в окружении врагов, не сломились, не предали себя и Родину и победили!» 

Калькова Нина Михайловна. пересказывает воспоминания о войне своей матери Казанцевой Раисы Афанасьевны, уроженки Орловской области.

Детские воспоминания о лишениях военных лет.

Далеко от фронта К 70-летию Великой Победы как-то внезапно пробудились детские, но не совсем забытые воспоминания о том тяжелом времени, когда страна на фронте и в тылу боролась с вероломным фашистским нападением.

На день, когда началась война, мне было 6,5 лет. Помню конец лета 1941 года, когда из нашей глухой сибирской деревни (Усть-Куренга в 29 дворов у края Васюганских болот) увезли на телегах первых 5 призывников. В 1942 году забрали всех остальных, годных по состоянию здоровья, кроме отца-инвалида, да еще двух немощных стариков, негодных к службе. Первые два года от начала войны жители деревни пережили сравнительно неголодно. От прошлых урожаев (лета 1941 и 1942 годов) оставались ржаная мука, пшеничное, овсяное зерно и горох. 

Самое голодное время наступило зимой 1943 года. С начала того года поборы для государства шли под девизом: «Всё для фронта, всё для победы!». Забиралось (сдавалось) всё – сушеный картофель, масло топленое, яйца, мясо, шерсть овечья, а хлеб (зерно) забирался (сдавался) сразу, после обмолота урожая – из колхозного амбара. В амбаре оставляли не больше чем для посева яровых. Озимые сеяли в сентябре – в основном рожь. Колхозники на трудодни получали не больше 2-3-х мешков зерна да гороха вместе взятые. Рожь мололи на колхозной водяной мельнице по очереди. 

Наш отец, хотя и инвалид, был, как бы сейчас сказали, специалистом широкого профиля, т.е. мельником, кузнецом, плотником и шорником (делал хомуты, ярма для быков и коров). Лошадей едва хватало для пахоты колхозных полей и подвозки фуража и воды на ферму. Свои огороды пахали на своих же коровах (не вдаваясь в описание процесса, скажу: хуже этой работы в жизни не видал). Отец, даже будучи совершенно безграмотным (мать тоже), замещал председателя колхоза, пока тот не вернулся с фронта (верней с войны) в 1945 году. Мельником он был честным, хотя бабы в деревне поговаривали: ворует… 

Всё что он иногда приносил с мельницы – это обметенную со стен помещения с жерновами мучную ржаную пыль, да пыль слипшуюся, которую мать называла «коржи». Похлебка из такого «сырья» была светло-синего цвета, совсем невкусной и несоленой. Соли почти у всех не было совсем. 

Однажды мать дала соседке Марье (своей тезке) тарелку такой мучной пыли с «коржами» и результат не замедлил сказаться на мне и на младшей сестренке: на нас закрепилось прозвище «коржи».

В 1942-1943 годах учился во втором и третьем классах местной начальной (до 4-х классов) школы. Был успевающим и любознательным учеником. В классе было всего 9 человек. После уроков, а иногда и на уроке учительница Антонина Федоровна Тюрина вслух читала интересные книжки. Особенно всех поразила повесть Бориса Полевого «Зоя» о подвиге комсомолки-партизанки Зои Космодемьянской. Плакали всем классом – вместе с учительницей… 

Также участвовали в классной самодеятельности со старшей сестрой учительницы Фросей. Фрося запевала: «Не скосить нас саблей вострой, вражьей пулей не убить!» Мы дружно подхватывали песню дальше, повторяя два раза: «Мы врага встречаем просто – били, бьем и будем бить!» 

Зимой мы (почти беспризорные), вечерами без дела шлялись по деревне, иногда дразнили «дядьку Маля́ва». Его настоящая фамилия была Дембовский, а прозвище он получил давно из-за своей привычки повторять «маля́в того» при разговоре с собеседником. Всей ватагой подбирались по большому снегу, стучали с улицы в его замерзшее окошко. Когда он спрашивал: «Хто там и шо нада?», дружно кричали: «Дядько Маляв дай нам каши!» Услышав его ответ: «Ось шщас я вам бэрезовой кашки задам!» - дружно убегали. 

Еще зимой дразнили колхозного кладовщика Степана Смирнова – тоже стучали снаружи в окошко и «сообщали»: «Дядька Степан, в колхозный амбар рыжий колоно́к забрался!» Словом «колоно́к» подчеркивали его прозвище из-за окладистой рыжей бороды. Убегали от его окна все сразу, не выслушав его ответа, зная крутой нрав дядьки Степана. 

Летом мы всей гурьбой бегали-ходили по деревне босиком с частушками типа: «Шел я лесом, видел беса, а в деревне чудеса – сидит Гитлер на заборе, морда шире колеса». 

Зима 1944 года запомнилась на всю жизнь. Тогда наша семья выполнила разнарядку по сдаче сушеного картофеля. Картофель варили в «мундирах» - два больших чугуна в день. Потом шкурку снимали пальцами – ногтями; очищенный от «мундиров» картофель резали пластинками по полсантиметра толщиной и сушили на железных листах в русской печи, наблюдая, чтобы не перегорел, а только высох. Во время сдирания кожуры с вареной горячей картошки пу́чки (подушечки) пальцев покрывались волдырями, сильно болели и долго не заживали. Но осталась большая «недоимка» по маслу и шерсти. 

С конца февраля и до конца марта 1944 года деревню посетили много нищих из деревень за 30-50 километров от нашей. Были все нищенки с 10-12-летними подростками, а некоторые с грудными детьми, завернутыми в тряпье. 

Наша изба (хата) была в начале деревни, и нищие сразу заходили к нам. Подавали что могли, всем. 

Вообще ни у кого из местных деревенских не было принято, чтобы «побирушек» не пускали на порог. Впускали всех просящих. Отогревали вареной картошкой и «чаем» из шиповника. Наша мать (по происхождению украинка – Романенко) была очень сердобольной и человечной женщиной – всем нищим помогала, плача и глядя на их изможденные лица и их детей. Остальные женщины нашей деревни тоже «побирушек» не обижали – делились с ними кто чем мог. 

Картошку нищие уносили в заплечных котомках или увозили на санках, падая от неутихающей пурги, унося подаяния от нашей малой деревни. 

Однажды, для очередной нищей женщины, мать достала из погреба котелок картошки и высыпала той в ее котомку. Отец был дома и, видя это, недовольный промолчал, а когда женщина ушла, он сказал: «Марья, ты что делаешь? Ты же почти всю картошку раздала, скоро нам самим есть будет нечего!» Мать, плача, сказала: «Миколай, ты же бачишь, - воны ж без нас помруть…» 

Летом того же 1944 года в деревню прибыл уполномоченный Уйбе по сбору недоимок и поселился у бабушки моей одноклассницы Манечки. 

Я об этом не знал и пошел в их избу поиграть. Этот «упалнамоченный», пошептавшись по-латышски с бабушкой (бабушка латышка и Уйбе латыш), глядя в мою сторону грубо подозвал меня к себе и процедил: «Ты, шкет, скажи своему брату: если он до завтра не сдаст что положено, то будет воо…!», и тычет мне под нос дулом нагана. Я перепугался, заплакал, прибежал домой и пожаловался старшему брату Иосифу (Юзику) 1925 года рождения, приехавшему из труд-армии на несколько дней в отпуск на лошади-монголке верхом без седла. Брат как мог успокоил меня и сказал: «Не бойся – он у него не заряженный». 

На погашение недоимок отцу пришлось продать единственную кормилицу семьи – старую корову Милю. 

Продажу коровы отец поручил нашей первой в семье молодой снохе Марии Марковне (ее мужа – моего старшего брата Филиппа забрали на войну в числе первого призыва в 1941 году, он вернулся в 1945 году без единого ранения), которая пешком водила продавать за 130 км в Тару – районный город. 

На базаре в течение двух дней корову никто не покупал – старая. Не знаю кто, но сноху кто-то пожалел и купил корову намного дешевле, чем хотелось бы. 

По возвращению снохи домой отец строго спросил: «Почему так дешево?» Сноха плакала и однообразно оправдывалась: «У меня никто не покупал, все говорили – шибко старая». 

И все же, благодаря продаже единственной коровы, отец рассчитался за недоимки 1944 года. 

Тогда многие колхозные женщины и мои родители сдавали масло топленое с добавлением перетопленного лосиного сала. Отец иногда, когда повезет, охотился на лосей и зайцев, которые в нашей глухой тайге ни счету, ни контролю не подлежали. 

Может быть, читатель усомнится в правдивости этих воспоминаний, но я считаю, что за счет лосей и зайцев мы спаслись тогда от голодной смерти; никто не умер, хотя голодные обмороки были, в том числе и у меня. 

Даже и так было: за зиму домашние запасы и заготовки полностью иссякали и все ждали двадцатых чисел апреля, когда появятся первые меду́нки (медуница) из которых варили суп с оставшейся картошкой или отваривали до густой массы и пекли «лепешки». Такие же «лепешки-оладьи» приготавливали из крапивы или молодых листьев осота. 

Приходилось даже (не вру) употреблять «блюда» из лебеды и мокрицы. Рядом болота – копали какие-то бело-желтые коренья, сушили, толкли в ступках, просеивали, и это была основа будущим «булкам хлеба». Муки в этих «хлебах» было чуть-чуть. 

Известие о Победе для нашей отдаленной деревни запоздало и пришло 11 мая 1945 года. Всей деревней собрались в единственном двухэтажном деревянном строении школе-клубе отмечать победу. Организовал «застолье» Василий (Ба́зик) Высоцкий, вернувшийся с фронта в прошлом 44-м году – с ранением лица и глаз. 

Выпили самогонки, закусили тем, что принесли и выложили на стол, угостили нас (пацанов и девчонок) варёной картошкой и яичницей на молоке… 

Потом выпили ещё, спели «Катюшу» - не до конца – две женщины стали громко плакать со своими детками. 

Больше не пили, а плакали все – кто от радости, кто от утраты мужей или сыновей, а больше всех рыдала наша мать (ещё до застолья) – ведь вместе с известием о Победе ей вручили уже вторую (за два последних месяца) похоронку о смерти второго сына 1922 года рождения. Её сын – мой брат - погиб 25 апреля 1945 года. 

Трагедия, но факт: погибшие братья вроде как никогда и не жили на свете – у родственников от них не было и нет ни одной прижизненной фотокарточки. 

В августе 1946 года к отцу приезжал бывший однополчанин погибшего Иосифа (Юзика) и рассказал жуткую историю о гибели брата и своего собственного тяжёлого ранения. Рассказ однополчанина из деревни Гриневичи (есть такая в Тарском районе Омской области) мне довелось подслушать при его беседе с отцом. 

Накануне гибели брата они были посланы группой за линию фронта в разведку перед предстоящим наступлением войск. Брат был гвардии старшиной то ли взвода, то ли роты разведки. Про количество разведчиков и данных об их старшем командире – офицере не припоминаю. 

Противник переползших через линию фронта обнаружил сразу и открыл шквальный миномётный огонь. 

Уцелевшие и легко раненые, отступив, проверили недостающих. 

Затем они получили разрешение на вынос раненых. «Гриневич» (не запомнил его фамилию – пишу по названию его деревни) запомнил то место, где был тяжело ранен Иосиф, подполз к нему, определил, что тот ещё жив и приступил к спасению… 

В это время снова начался миномётный обстрел и мина угодила так, что Иосифа раскидало по частям, а «Гриневич» остался на этом месте тяжело раненый, и был спасён при скором всеобщем наступлении. 

Брат Адольф (1922 года рождения) погиб 15 апреля в Германии. Там же и похоронен. Как он воевал (рядовой) и как погиб, никто в нашей семье не знал никогда.

Витковский Т.Н. Пенсионер-шахтёр

Воспоминания дочери Ивана Павловича
«Мой папа, Иван Павлович Рубекин, родился 14.02.1914 г. в деревне Скорташ, Смоленской области. В Юргинский район приехал в 16-ти летнем возрасте. В далекие предвоенные годы отец жил в большой семье, в деревне Солдатовка. Выучился на тракториста, в 1936 году ушел в армию. Служил в пехоте, в Читинской области, в 1938 году вернулся домой, женился. Спокойной семейной жизни помешала война. В ноябре 1941 года ушел Иван Павлович на фронт, а в январе 1942 года моя мама родила первенца – Ивана. Воевал отец в артиллерийских войсках, дошел до Берлина. Ранений у отца не было, чуть зацепило руку

Также за отличные боевые действия при прорыве обороны немцев южнее Варшавы; за освобождение города Франкфурт на Одере; за отличные боевые действия при освобождении железнодорожного узла Холм, за Ковель, за выход к реке Западный Буг. Отец отмечен благодарностями Верховного Главнокомандующего. Вернулся с фронта отец 25 сентября 1945 года, переехали жить в деревню Черный Падун, Юргинского района. В семье у родителей было 8 детей,12 внуков и 12 правнуков. 

Отец долго трудился в сельском хозяйстве – трактористом до 1974 года, а потом еще разнорабочим. Удостоен звания «Ветеран труда» и медалью «За освоение целинных земель». Папа умер 14.07.2004 года в 90 лет. 

Воспоминания дочери
Шитиковой Ольги Ивановны

Воспоминания дочери о Паньковском Николае Кондратьевиче
Мой папа родился 1.01.1922 году в Алтайском крае, Славгородском районе, поселок Даниловка. Был призван на фронт Славгородским военкоматом в 1941 году. Принимал участие в боях на Курской дуге, под Прохоровкой. Имел звание – гвардии сержант – танкист. В октябре 1942 года получил в бою сквозное пулевое ранение левой кисти. 10.04.1943 года – папа получил второе ранение левого плеча. После восстановления в госпитале он был признан негодным к военным действиям. Но подлечившись, отец снова вернулся на фронт. Военной комиссией был демобилизован из армии 30.06.1945 года. А осенью 1945 года папа вернулся домой в поселок Даниловка. После войны отец работал в колхозе, пахал землю, сеял хлеб, возил зерно на элеватор. Но война вновь напомнила о себе уже в мирное время. В апреле 1970 года в Знаменской районной больнице папу оперировали по поводу осколка в левом плече. Мы, дети, видели этот осколок, держали в руках, играли с ним. Он был темного цвета, по форме напоминал неправильную букву «Г». Носил его отец после войны в своем теле еще 27 лет.

Отец вместе с мамой воспитал и вырастил 9 детей. У Николая Кондратьевича 17 внуков, 18 правнуков и 2 праправнука. Отец, еще на Алтайском крае был награжден орденом Трудового Красного Знамени. В 1974 году папа с семьей переехал в Кемеровскую область, в поселок станцию Арлюк. Отец устроился работать в совхоз «Арлюкский» комендантом. Умер он в 58 лет от сердечного приступа 12 сентября 1980 года.

Родился Николай Иванович в деревне Половинка Хабарского района Алтайского края. Призвали в армию за три дня до объявления войны. 

 Долгие послевоенные годы был признан без вести пропавшим. Известие о нем, о его гибели и о захоронении пришло к родственникам, адресованное его матери – Анастасии Андреевне Цыкуновой, в 70-е годы от следопытов Белгородской области. 

 Погиб в июле 1943 в сражениях на Курской дуге. Похоронен Цыкунов Николай Иванович в Братской могиле советских воинов, погибших в боях с фашистскими захватчиками, в селе Коньшино Губкинского района Белгородской области. 

 Сестра Николая Ивановича - Анна Ивановна была на праздновании 40-летия Битвы на Курской Дуге в с. Коньшино Белгородской области. Встречалась с медицинскими сестрами, которые ухаживали за ранеными бойцами. Очевидцы вспоминали, что с мест боев на Курской Дуге привозили по тысячи раненых в день, а умирали по 500 советских солдат за ночь. 

Память о погибших увековечивается в монументах, мемориальных досках. Народ помнит и чтит своих защитников. Решение исполнительного комитета Белгородского областного Совета народных депутатов от 29 сентября 1983 года № 373 «О принятии под охрану памятников истории и культуры».

Рассказала племянница Артюх Н. А.

Родился Иван Петрович в Пензенской области, по Столыпинской реформе семья переехала в Алтайский край. Место проживания: Алтайский край, Хабарский район, деревня «Половинка». 

Вырастил 8-рых детей. В 1941 году некоторое время был назначен председателем колхоза «Красный ударник». Был на трудфронте. 

В 1943 году был призван на фронт пулеметчиком. В 1944-1945 гг. воевал в Германии, форсировал Одер, был ранен. 

Домой вернулся из госпиталя в 1946 году.

Подготовила материал внучка Артюх Н. А.

Дед понимал,что иначе нельзя-Родина в опасности.Правда воинский эшелон покатил не на запад, где шла кровопролитная война, а на дальний Восток. Вагонные колеса отсчитывали километр за километром. Позади остался Байкал, и поезд остановился у высоких берегов Амура, так началась его служба на дальневосточной пограничной заставе,здесь тоже требовалась надёжная защита советских рубежей,ведь на противоположной стороне стояла мощная японская армия,которая представляла серьёзную угрозу для нашей страны.

Самураи нередко проверяли надёжность наших границ, стремились спровоцировать военный конфликт. От пограничников требовалась высокая выдержка, и они выстояли. Так, в суровой обстановке летели дни, недели, месяцы.

Пришла с запада добрая весть: фашистская Германия разбита,отпразднован День Великой Победы, но служба продолжалась. Были также боевые и учебные тревоги.Однажды прозвучала необычная сирена:наши войска, перейдя границу,вступили на территорию Манчжурии. Началась война с Японией.Вместе со своими сослуживцами пересёк Амур и мой дед, приняв боевое крещение.

Война с самураями была быстротечной, хотя принесла и немало жертв. Мой дед,получив медаль «За победу над Японией», вновь заступил на пограничную службу,которая продолжалась восемь с лишним лет. Но всё вынес мой дед, и вернулся домой победителем!

О своем дедушке рассказала Гребнева Ирина Викторовна

«Дымилась роща под горою…» - как часто с отцом мы слушали эту песню. «Сколько их было, этих рощ…», - выдыхал, он, и потом погружался в свои невеселые мысли, молчал, незаметно вытирая слезы ладошкой. В последние годы жизни он избегал говорить о войне, стал замыкаться в себе, на мои просьбы рассказать о фронтовых буднях все чаще отказывался, говорил: «Сколько нас там осталось… вспомнить страшно… а забывать нельзя». Каждый очередной День Победы ждал с нетерпением и волнением, готовился к нему, а с ним и вся семья.

День Победы всегда был для нашей семьи праздником. Накануне мама, а позднее я, утюжили папин костюм и рубашку, утром завязывали ему галстук, и, нарядившись, все отправлялись на митинг. Потом дети выросли, но по-прежнему слетались в родительский дом на каждый День Победы, привозя уже своих детей. В семье сложилась добрая традиция собираться всем детям и внукам 9 Мая в доме родителей. 

Мы приезжали с подарками или без, это уже было не так важно. Главное, мы собирались все вместе поздравить отца и деда. Это был его день – день Памяти и день Отца, День Победы. В этот день откладывались все личные дела, вся семья собиралась за накрытым столом. Вместе с отцом мы смотрели по телевизору военный парад в честь Победы, поминали погибших минутой молчания, а потом долго разговаривали обо всем - о войне и мире. Отец рассказывал нам о войне, мы ему о своих делах - о семьях, о детях, о том, что нас волновало. Это был День единения семьи.

Я выросла на рассказах отца о войне. Уже в раннем детстве много знала о его фронтовой судьбе. Мой отец принадлежал к поколению победителей. Тому самому поколению, на долю которого выпало голодное детство, суровая юность, война, Победа, послевоенное восстановление страны из разрухи. Он родился 7 марта 1925 г. в селе Дальне-Травное Казанского района Омской области в семье священника. Где-то в начале 30-х годов его отца Сергея Ивановича арестовали и сослали в Нарым, хотя он добровольно отдал свой дом и все имущество в колхоз, чтобы семья не была раскулачена. Так начиналось папино детство. Единственное его детское воспоминание, как он катал по огромному отцовскому дому деревянную лошадку, а потом арест отца, нищета, голод. Маленький пятилетний мальчик со своей старшей сестрой Галей ходили просить милостыню у односельчан, которые говорили: «Да это же дети Сергея Ивановича...» А потом дед вернулся, что само по себе было чудом, семья очень быстро собралась, и уехала как можно дальше в тайгу на прииск Мрас-су. Здесь тоже жилось несладко, хотя радовало то, что отец жив и снова все были вместе.

Жили на прииске, где не было начальной школы, а учился папа с первого класса в школе в соседнем прииске Талон, жил там на квартире, и каждую субботу проходил двенадцать километров, чтобы попасть домой, а каждое воскресенье возвращался назад, снова проделав тот же путь.

В начале июня 1941 г. окончил 7 классов средней школы, 10 июня 1941 года получил свидетельство об образовании, а через одиннадцать дней началась война.

Папе 7 марта 1941 г. исполнилось всего лишь шестнадцать, он был еще не призывного возраста. Поэтому пока устроился на работу в прииске. Рабочих рук не хватало, ведь мужчины ушли на фронт. Поскольку навыков особых не было, он, как и все подростки, выполнял тяжелую неквалифицированную работу: грузил, копал, переносил.

16 января 1943 года Таштагольским горвоенкоматом призван на действительную военную службу и направлен в учебно-пулеметный полк сначала в Ачинск, потом в Красноярск. «Военную присягу принял 13 февраля 1943 г. при учебно-пулеметном полку» - эта скупая запись в военном билете папы характеризует несколько месяцев жизни и учебы в учебно-пулеметном полку.

Страна уже жила под лозунгом «Все для фронта, все для победы!», но, несмотря на трудности, юных курсантов обмундировали, кормили, обучали суровой науке воевать.

Отец всю жизнь говорил об этом с пониманием и благодарностью. Став взрослым, он прекрасно понимал, как это было сложно в те годы – накормить мальчишек – «желторотиков» (как их называли моряки …) в тылу в то время, когда «страна каждую краюху хлеба фронту отдавала», обучить владеть оружием.

К этому же периоду жизни относится его воспоминание о расстреле одного из курсантов, который прострелил себе ногу, чтобы не попасть на фронт.

Отец рассказывал, как всех курсантов построили на плацу перед зданием, в котором квартировался полк, вывели дезертира, зачитали приказ о высшей мере наказания – «расстрел за трусость и паникерство»… Я думаю, как раз тогда юноши поняли, что они повзрослели, и, теперь на них легла трудная и почетная обязанность – защита Родины, что «есть такая профессия, Родину защищать…»

С осени 1943 г. воевал на Белорусском фронте в войсках под командованием К.К. Рокоссовского в составе отдельного морского батальона командиром отделения.

О моряках папа вспоминал всегда с восхищением, рассказывая о том, как они лихо ходили в атаку, какие они были смелые и находчивые, как оберегали их - молодых бойцов, отодвигая за свои спины. Поэтому позднее, уже в 70-80-е годы долго не мог понять, откуда в армии взялась дедовщина, как можно обижать этих «желторотиков», ведь в его молодости все было по-другому.

С октября 1943 года велись тяжелые бои в Белоруссии. Отец рассказывал, как шли войска в направлении Жлобинского плацдарма, как смотрели на них местные жители, и, одна женщина, пригорюнившись и горько вздохнув, сказала: «Ну, теперь, сынки, возьмете Жлобин...»

Особенно ему запомнились бои за станцию Жерди на Жлобинском направлении. Восемь раз её занимали части Красной армии, но немцы перебрасывали подкрепление и снова выбивали со станции наши войска. А потом нашим солдатам приходило подкрепление, и, теперь уже красноармейцы выбивали немцев с занятых позиций. Конечно, от станции ничего не осталось – ни железнодорожных построек, ни одного жилого домишки – всё было разрушено и сожжено.

Рассказывал, как захлебнулась атака, как залегли в пинских болотах, как били немецкие пулеметчики – головы не поднять, а лейтенант пытался вновь и вновь поднять бойцов в атаку, и тогда «дед» сказал: «Ну что, сынки, надо подниматься...» И они поднялись.… А я все расспрашивала: «Сколько же было лет деду и почему он воевал, если «дед»?. Я ещё не понимала, что на войне взрослеют и старятся быстро, и, если отцу было уже девятнадцать, то «дед» мог быть всего лишь в полтора-два раза старше.

С февраля 1944 г. его часть в составе войск 1-го Белорусского фронта под командованием К.К. Рокоссовского принимала участие в Белорусской операции.

С горечью отец вспоминал, как продвигались с боями по территории Белоруссии, как встречали их выгоревшие деревни, в которых возвышались только остовы печей, где кружил над головами пепел, и, горло сжимало от нестерпимой горечи. «Дым и пепел встают, как кресты, гнезд по крышам не вьют аисты», - отец любил эту песню, говорил, что Высоцкий точно передал ту «картину», что именно так и было.

Людей встречалось мало. Казалось, что всё живое вымерло. Сгоревшие и разрушенные деревни и города, сгоревшая боевая техника… Отец часто говорил, что « эту картину не только видеть, даже вспоминать страшно». Страшно оттого, что захватчики сделали с нашей страной, с людьми.

В феврале же 1944 года отец был дважды ранен (19.02 и 26.02). После лечения в госпитале зачислен в 146 запасной стрелковый полк заместителем командира стрелкового взвода.

С ноября 1944 г. воевал на 2-м Белорусском фронте опять в войсках под командованием Рокоссовского, чем всегда гордился. Командующего любил, называл «моим маршалом», а себя «рокоссовцем».

Много рассказывал о жизни белорусского населения, их быте; удивило все, что увидел в 1944 году в Белоруссии. Уровень жизни у них был ниже, чем в Сибири. Поразили глиняные полы в хатах, отсутствие бань – белорусы мылись дома, грея воду в печи.

Часто вспоминал отец и случаи, когда пехота своим ходом передвигалась на новые рубежи, проходили по восемьдесят километров за несколько дней. Люди так уставали, что валились с ног, засыпали на ходу, а соседи в строю поддерживали, чтобы солдат не упал. И что самое удивительное, если удавалось заснуть хотя бы на несколько минут, после этого становилось легче.

В 1945 году в составе войск 3-го Белорусского фронта участвовал в Восточно-Прусской операции, взятии города Кёнигсберга, награжден медалью «За взятие Кенигсберга».

Победу встретил в Восточной Пруссии на косе Фришгаф. Ночью 9 мая проснулся от выстрелов, сначала даже подумал, что идет бой – такая была стрельба. Но потом понял – Победа!... И когда прибежал с КП посыльный и сообщил, что Германия капитулировала – радости не было предела.

Награжден медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» и всеми юбилейными медалями.

На косе Фришгаф был создан лагерь для военнопленных. Всех, попавших в плен, сортировали: русских – домой, в Россию, скорее всего, их забирали органы НКВД.

 В лагере встретил директора своей школы, в которой окончил семь классов на прииске Талон. Очень обрадовался, увидев его, постарался помочь, директор был умным, интеллигентным, образованным человеком, ученики его любили и уважали.

Война расширила кругозор наших солдат, дала новые знания о странах Европы.

В Германии отец впервые сел на велосипед, их взвод наткнулся на склад, на котором хранились велосипеды. Там и научился кататься на нем. Впервые в Германии пил кофе. Поразил уклад жизни немцев, высокий уровень жизни, чистота и порядок везде, даже на чердаках, где старые вещи были рассортированы и аккуратно сложены. Уже в мирное время, когда я была взрослой, много узнавал о Германии, о её культуре и истории, и всегда поражался, как страна с такой богатой культурой «породила такое чудовище как фашизм». 

После окончания войны началась демобилизация военнослужащих из Красной Армии. Конечно, в первую очередь демобилизовали солдат, которые воевали с начала войны, которые «прошли самое пекло», - как про них говорил отец. А фронтовиков 1925, 26 и 27 годов рождения еще оставили служить. Стране, только что выигравшей войну, нужна была сильная, обученная армия. Кто как не солдаты, имеющие боевой опыт, должны были составить её костяк. С октября 1945 года отец служил в 96 отдельной танковой ремонтной роте механиком-регулировщиком. Воинская часть стояла в Самаре. 

Война приучила к ответственности и дисциплине, определила отцовский характер. И в мирной жизни характер у него был крутой, решения принимал быстро, ситуацию оценивал мгновенно. 

 В танковой роте служба пошла отлично. Ему даже предлагали остаться на военной службе, прочили блестящую военную карьеру. Сдал на «отлично» экзамены по двадцати двум воинским дисциплинам… и всё-таки передумал…Как потом мне сказал: «Не военный я. Да и воевать надоело». И решил вернуться домой!  В марте 1950 года уволен в запас на основании Постановления Совета министров СССР от 28.01.1950 г. 

Весной пятидесятого приехал поездом в Таштагол, затем в Спасск, в контору Алтайского прииска. Его встретили с радостью: фронтовик, с боевым и жизненным опытом, такие были нарасхват. Предложили остаться здесь, в Спасске. Но он отказался. Надо было добираться домой. Но вот на чем? День клонился к закату. Ни машины, ни лошади… А так хотелось домой! И он пошел пешком! В шинели, в кирзовых сапогах. Став взрослой я всегда его спрашивала: «Как же ты не побоялся? Ведь можно было дождаться утра, попросить лошадь. Ты же мог просто замерзнуть! Надо было подождать до утра». И папа всегда отвечал: «Какое там подождать! Я же домой торопился, к мамке, к сестрам. Домой! Я семь лет ждал!». Но и дома не все было хорошо. 9 мая 1943 года его отец Сергей Иванович умер от язвы желудка. 

На работу устроился в Алтайский прииск. Работал на участке Мрас-су копальщиком канав для гидравлики, много лет был заведующим хозяйством на этом участке, драгером, начальником участка: добывал золото, строил дома и новую школу в поселке, мосты и тротуары, заведовал конным двором, организовывал рубку леса и заготовку сена и многое другое. И все это с азартом, огромной энергией, высокой организованностью. Стаж работы в цветной металлургии составляет сорок шесть лет. 

В октябре 1950 года женился на моей маме. В начале пятидесятых родились мои сестра и брат, в 1962 году родилась я. Моя мама Никитина Евдокия Марковна (урожденная Ярославцева) родилась 2 марта 1930 года в селе Малая Татарка Бащелаковского района Алтайского края. В Сибирь, на прииск Мрас-су, её привезли в возрасте 5 лет. Мой дедушка построил на пригорке своими силами маленький домик, где и жила мамина семья из четырех человек: дедушка, бабушка, мама и её младший брат Коленька. Жили очень бедно. Дед старался, т.е. мыл золото вручную и сдавал его государству на боны. Но платили за золото очень мало, семья едва сводила концы с концами. Бабушка работала в совхозе на подсечке, собирая кедровую смолу. Имели свой огород и корову, поэтому и не голодали, но и не ели вдоволь. 

Когда началась война, моей маме - худенькой большеглазой девочке, было одиннадцать лет. Самым ярким и самым страшным воспоминанием о войне всю ее жизнь были проводы её отца, моего дедушки, на фронт. Стоял солнечный сентябрь 1941 года. Люди начали копать картошку (здесь ее копают поздно, потому что садят в июне, когда окончательно сходит снег), и деду принесли повестку из Таштагольского военкомата. Транспорта никакого не было: ни машин, ни лошадей, и мужчины отправлялись в Таштагол пешком – «пешками», как тогда говорили. Маму отпустили с уроков, как и других детей, у которых отцы уходили на фронт. Мужчин провожали близкие – жены, дети, матери. Вся гора за поселком, по которой пролегала дорога в Таштагол, была запружена людьми, которые плакали в голос, пели, играли на гармошке. В общем, «по деревне стон и бабий вой…» [Михаил Копытин. Вдова.] 

Мой дед, Ярославцев Марк Николаевич 1905 г.р., призван в действующую армию в сентябре 1941 года. Я мало знаю о военной судьбе моего деда. Когда я выросла, он уже многого не помнил, старался забыть. Служил в пехоте, отлично управлялся с винтовкой Мосина, ведь в Сибири все мужчины охотники и хорошо стреляют. Хорошо помню случай из его военной биографии. Часть деда после марша окопалась, дед тоже выкопал себе окопчик, и тут его вызвали к командиру. А когда вернулся, выяснилось, что в окопчик попал снаряд, на этом месте зияет огромная воронка, а солдаты, увидевшие деда живым, глазам своим не поверили. Но не всегда ему везло. В 1943 –м году был тяжело ранен. Правая рука в результате ранения повисла как плеть, дед её не чувствовал, не мог ничего ей делать, не мог стрелять и его комиссовали. Так в 1943 году он вернулся домой. 

Бабушка поахала, поплакала, а потом принесла домой тяжеленную деревянную кадку, насобирала лечебных трав, и, начала делать ему ванны с травами, распаривать, растирать и править руку. И так на протяжении нескольких лет эта бочка стояла в домике. Дед долго не работал, потом смог устроиться сторожем на аммонитный склад. 

Всю войну жили очень бедно и голодно. Садили очень много картошки, моркови, репы, капусты, причем, семена бабушка сеяла и разводила сама. 

Картошку варили в мундире, ели горячей, с солью. Иногда бабушка делала затирушку – в миску сеяла муку, заправляла её молоком, заправляла каплей домашнего масла, если оно было. Было так вкусно! Хлеб покупали по карточкам. Однажды маму вытолкнули из очереди за хлебом, и хлеба ей не досталось. Она с плачем пришла домой, карточки за этот день были теперь недействительны, и вся семья осталась без хлеба. 

Летом собирали грибы и ягоды (малину, чернику, даже кислицу и смородину), которых в Горной Шории в изобилии. Их сушили и зимой заваривали кипятком, настаивали и ели. Малиной лечили простуду. Листья малины и смородины сушили, зимой заваривали, настаивали и пили как чай. Сахара не было вообще, а соли очень мало – у бабушки были ещё довоенные запасы, впрочем, как и спичек. Соль и спички использовали очень экономно, покупать было негде да и не что. 

Весной собирали и ели колбу. Как всегда говорила мама: «Только на колбе (так здесь называют черемшу) и выжили. На колбе и картошке». 

Огромная проблема была с одеждой. Зимой мама редко ходила в школу, не было одежды и обуви, а морозы стояли сильные, сколько градусов - неизвестно, термометров не было. 

И какая же радость была, когда в 1947 году отменили карточки. Мама вспоминала, как пришла из школы, и, бабушка сказала ей: «Дуняша, хлеба ешь, сколько хочешь, карточки отменили». 

В школе мама в военные годы, несмотря на трудности, все-таки училась. В классах было очень холодно, сидели в одежде, писали печной сажей на старых газетах, ориентируясь на строчки. Учебник был один - у учительницы. Нарушений дисциплины почти не было, пропусков занятий тоже, если кто-то из учеников отсутствовал, все понимали – пришла похоронка. Чем же занимались дети на прииске? Полностью обслуживали школу. Летом заготавливали дрова – пилили деревья, кололи чурки, в начале зимы и весной, по насту (заледеневшая корка на снегу после короткой оттепели) свозили их к школе. Белили и мыли помещение школы. Причем, лишней ткани на половые тряпки не было, полы мыли пучками травы, которую заготавливали в середине лета, так же, как и веники. Бабушка эту траву называла «Травушка загат».

А ещё работали в совхозе. Сеяли вместе со взрослыми овес, заготавливали сено на зиму для приисковых лошадей, хотя их было и немного, но заготовка сена – это очень тяжелая работа.  А потом пришла Победа! Мама рассказывала, как всех учеников собрали в школе, провели линейку, а потом все жители – и стар, и мал, собрались на митинг в центр посёлка. 

Вновь приближается День Победы. Но уже два года мы не встречаемся у отца. 12 мая 2013 г. он ушел из жизни. Не выдержало сердце старого солдата. Сердечный приступ оборвал его жизнь. Конечно, мы понимали, что возраст, что война, что сердце… и все-таки его смерть была неожиданной . Еще утром того дня я разговаривала с ним по телефону. Он был жив… Так горько… 

Уходит поколение победителей. «Уходит поколение отцов…» [Валерий Пушкарев]. Семидесятилетие Победы, видимо, последний юбилей, в котором примут участие живые участники этой страшной войны и нашей Великой Победы.

На фронт из Белово в 1941-1945 гг. было призвано девятнадцать тысяч пятьсот сорок человек. Сегодня в городе Белово с населением около семидесяти четырех тысяч человек в живых осталось только сто один участник войны – это и те, что воевали в Великую Отечественную войну, и те, кто участвовал в войне с Японией. Я работала в марте 2015 года в архиве военкомата и собственноручно составила этот список. Поэтому так важно донести до молодого поколения воспоминания участников войны и работников тыла. 

Как часто я спохватываюсь сейчас: вот это надо было еще и еще раз спросить и у папы, и у мамы, расспросить и записать, чтобы передать своим внукам и правнукам, которые уже не увидят солдата Евгения Никитина, не услышат рассказы бабушки о событиях тех лет. 

Все чаще и чаще мне представляется, как 9 Мая мы с Машей, моей дочерью, взлетаем по лестнице к двери родительской квартиры, звоним: «Здесь живет победитель?» Отец открывает дверь, ворчит: «Где-то вы долго ходите, я жду, жду...» Мама смеется: «Ни свет ни заря поднялся…» 

Я обнимаю отца и громко говорю, вырабатывая командный голос: «Ну, здравствуй, папа. Поздравляю тебя с нашим любимым праздником, ПОБЕДИТЕЛЬ! С Днём Победы!» Обнимаю и поздравляю маму… 

И жизнь катится своим чередом. Мирная жизнь. Жизнь без войны, без крови, без смертей. Жизнь, ради которой столько вынесли победители. Ради которой фронт и тыл стояли до последнего дыхания…

Воспоминания об отце Никитине Евгении Сергеевиче предоставила дочь
Барабанова Любовь Евгеньевна

Михаил Никитович Кроловецкий родился 28 декабря 1925 года в селе Константиновка Мариинского района Кемеровской области в крестьянской семье. В 1937 году Кроловецкие (отец – НикитаТимофеевич, мать – Нина Васильевна) переехали в посёлок Щебзавод, где Михаил окончил школу.

В 1943 году Михали Никитович был призван в армию. Окончил полковую школу сержантов и был направлен на Ленинградский фронт, на оборону Ленинграда, защищал Волховские высоты. Был ранен. После выздоровления его направили в разведподразделение на Западный фронт. Михаила Никитовича не покидала удача. Однажды во время привала мина упала именно в то место, где минуту назад был Михаил Никитович. Другой случай повествует об очень холодной ночи, которая унесла жизни некоторых солдат. Но Михаилу Никитовичу опять повезло – он успел вырыть яму и спастись там от холода. Также за время войны имел множество ранений, но все-таки жизнь его не покинула.

За взятие немецкого офицера в плен Михаил Никитович был награжден орденом Славы III степени. За участие в прорыве блокады Ленинграда получил орден Славы II степени. Также был награжден орденом Отечественной войны III степени. Дивизии, в которой он служил, было присвоено звание «Гвардейская». О ней было написано в одной из 12 книг, где собраны документальные материалы о ВОВ. В этой книге есть фотография, где запечатлен Михаил Никитович. Победу Михаил Никитович встретил в Праге, оттуда был направлен на Восточный фронт на войну с Японией. Освобождал китайскую территорию и был награжден орденом Красной Звезды.

В 1947 году Михаил Никитович демобилизовался из армии и вернулся на Щебзавод. В 1949 году вступил в Коммунистическую партию. В 1951 году женился. В браке родились двое детей: Андрей и Наталья.Михаил Никитович овладел множеством профессий. В этом списке находятся помощник взрывника, помощник экскаватора, мастер горного цеха (позже стал его начальником), директором Баскусканского щебеночного завода (проработал 18 лет). После выхода на пенсию в 1983 году продолжил свою трудовую деятельность, работая учителем начальной военной подготовки в Щебзаводской школе.25 июня 2001 года после тяжелой болезни Михаил Никитович скончался.

Воспоминания дочери Натальи

Наш прадед, Кудрин Василий Петрович родился в 1916 году. После окончания училища работал в Алтайском крае на прииске по добыче золота. Началась война, его забрали на фронт, дома остались жена и двое малолетних детей. Он воевал под командованием маршала Советского Союза Константина Константиновича Рокоссовского. Служил в 55-м отдельном саперном батальоне 1-й Стрелковой Брестской дивизии разведчиком, сапером по разминированию мин.

В 1944 году прадед Василий был награжден медалью «За отвагу», выполняя приказ командования по строительству наблюдательного пункта. Задача была сложная, работа проходила под ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем, но Кудрин Василий  проявил себя смелым бойцом. Незаметно для противника выстроил верхнее строение наблюдательного пункта, вследствие чего  пункт был построен и замаскирован в короткий срок. В этом же году был награжден медалью «За боевые заслуги».

В ночь на 13 и 14 января 1945 года, участвуя в группе саперов, Кудрин Василий Петрович проделал проход в минном поле и проволочных заграждениях противника под сильным пулеметным огнем. Кроме того, в момент атаки он провел стрелковое подразделение к траншеям противника без единого подрыва, ни один боец не пострадал. Невзирая на сильный артиллерийский огонь, задача была выполнена. За что был награжден орденом Славы III степени.

За все время своего нахождения на фронте наш прадед проявлял себя высоко дисциплинированным солдатом, был примером для других бойцов. Был сильным, смелым и бесстрашным. Выполняя задания, он проявлял себя не только одним из лучших, но и поднимал дух своих уставших товарищей, играя им на балалайке, за что уважали и любили его. С ней он прошел  всю войну.

Гнал фашистов прадед Василий до самого Берлина. Много побед и поражений испытал вместе с нашей армией за долгие годы войны, был контужен. Получил медаль «За взятие Берлина», а также благодарственное письмо, подписанное маршалами Советского Союза Рокоссовским и Жуковым. Тяжелые бои были тогда. Как-то случайно увидел он осколок зеркала на земле, посмотрел в него и сам себя не узнал – постарел лет на 20.

В 1945 году, когда народ праздновал победу, для нашего прадедушки война еще не закончилась: его переправили на восток, где было неспокойно на границе с Японией. Домой вернулся лишь в 1946-м году и вместе с другими людьми принялся восстанавливать разрушенную, исстрадавшуюся за годы войны землю. Работал на шахте «Зиминка» в г. Прокопьевске, воспитал четверых детей. Не любил он говорить о войне, слишком тяжелы были воспоминания о потерях и страданиях. Рассказывал только, что всегда был внимательным, так как очень хотелось жить, увидеть жену и детей.

Время помнит все. Ничто не забыто. Именем Константина Рокоссовского, под командованием которого воевал наш прадед, названа улица в городе Новокузнецке, на которой сейчас проживаем мы, его правнуки – Кудрин Николай и Кудрин Степан. Мы родились в мирное время, но много слышали о войне, она не обошла стороной наших близких. Своего прадеда Василия мы знаем лишь по рассказам бабушки и дедушки, которые бережно хранят воспоминания о нем. Мы гордимся своим прадедом, Кудриным Василием Петровичем, который честно служил и защищал свою Родину!

Материал предоставил правнук Кудрин Николай

Родился мой отец 5 мая 1927 года в деревне Митрофаново, Юргинского района. Мать его, Елизавета Васильевна растила пятерых детей одна. Отец Алексей в 1934 году сбежал из дому, чтобы его не посадили. Он был бригадиром, и в это голодное время пропал мешок зерна, по нашим меркам совсем немного, а по тем временам за пропавшее зерно грозил расстрел. Домой он появился тайком, только один раз в 1939 году. Семье  он не помогал, жили впроголодь. Мать работала на ферме свинаркой. Мой отец,  ему в ту пору было семь лет, уже был помощником матери, летом пас свиней, работать он стал ещё ребёнком. Учился только зимой. Работать с ранних лет пришлось везде: и в поле, и на ферме, да и дома вся работа была на нём, он был за мужика в доме. Младший брат был ещё маленький (он с 1934 года) и трое девчонок – сестрёнок. Приходилось учиться всякому ремеслу, да и от природы он был рукастым, так в народе говорят об умельцах. Он мог делать всё. Плотничал, работал в поле, плёл корзины, которые были нужны в хозяйстве для хранения  продуктов и белья. До реки Томь было ходить далеко, поэтому выстиранное бельё, чтобы его прополоскать, возили в корзинах на санках – зимой, летом – на коромысле.  Около реки был и сейчас есть родник с чистой водой, вот туда и ходили за питьевой водой. С детства Алексей всем сделал коромысла, сестрёнкам поменьше, а матери и себе побольше.

В мае 1944 года ему исполнилось 17 лет,  а через полгода, его забрали в Армию в ноябре 1944 года. Его отправили на Дальний Восток на границу с Китаем, а Китай был оккупирован Японией. Там по всей границе стояли японские войска Квантунской Армии. Это была крупная боеспособная группировка.  Учитывая опасность агрессии, СССР был вынужден держать против японцев на границе большое количество солдат и техники. В число солдат вошёл и мой отец – рядовой Кунгуров Алексей Васильевич. После 9 мая 1945 года на Восток, в кратчайшие сроки дополнительно были переброшены войска и техника. Из воспоминаний отца: «Бои были ожесточённые, много однополчан погибло, война с Японией была недолгой, но очень жестокой. Японские самураи были отличными солдатами, по горам они бегали, как кошки, передвигались по сопкам, как по ровной дороге».

В составе воинской части № 49956 под руководством полковника Золотухина моему отцу пришлось форсировать горные хребты Большого Хингана, участвовать в прорыве Маньчжуро-Чжалайнурского и Холун-Аршанского укреплённых районов японцев. Советские войска  вступили на священную для них землю Порт-Артура, в их числе был мой отец. За свой ратный подвиг отец награждён медалью «За победу над Японией». Медаль и удостоверение не сохранились, только на фотографии тех лет, мы видим его с медалью на груди. Отцу была объявлена благодарность от Генералиссимуса товарища Сталина от 23 августа 1945 года.

2 сентября был подписан акт о капитуляции Японии. Но на этом для моего отца, да и для многих солдат война не закончилась. Войска оставались на территории Китая для наведения порядка. Служба для отца продолжалась в Порт-Артуре или как китайцы называли в Люйшуне, там находилась совместная военно-морская база. Он вспоминал, что китайский народ жил бедно, и они из своего скудного пайка подкармливали местное население, но и ещё говорил, что китайцы очень трудолюбивый народ.

Осенью 1951 года он вернулся домой, женился, а в 1952 году родилась я. Он всё время не оставлял задумку вернуться в Китай, тогда как раз проводилась вербовка рабочих в Китай. Даже подавал документы, но опоздал по срокам. После войны он работал слесарем в МТС, а затем в совхозе «Новоромановский». Отцу в числе первых было присвоено звание «Ударник Коммунистического труда».

В ноябре 1965 года моего отца не стало, он трагически погиб. Память о герое Великой Отечественной войне помнит его дочь, Чахлова (Кунгурова), два внука Андрей и Максим и три правнука – Ксения, Дарья и Владислав.

 Воспоминания дочери Алексея Васильевича Чахловой Галины Алексеевны

Семёнов Владимир Алексеевич – родился 25 октября 1925 года в деревне Сурково, Тогучинского района Новосибирской области. До войны родители переехали в Кемеровскую область. Призван на фронт в 17 лет Юргинским городским военкоматом. В Великой Отечественной Войне с 8.01.1943 г. - апрель 1945 г. Воевал на Втором Украинском фронте, воинское звание – старший лейтенант. Трижды лежал в госпитале, был контужен. Прохождение службы в ВС СССР с 8.01.1943 – 25.05.1946 гг. Сначала был курсантом, потом с августа 1943 года – командир отделения, с марта 1944 г. – снова курсант, с августа 1944 г. – командир штурмового взвода, с марта 1945 г. – командир взвода автоматчиков. В мирное время работал в ОБХСС, а затем на Машиностроительном заводе: прошёл путь от рядового бухгалтера до Главного ревизора завода. Сейчас находится на заслуженном отдыхе. Проживает в городе Юрга.

Кошелкин Иван Семенович родился 22.05.1924 г. в с. Обояновка Мариинского района. С 22.07.1942 г. по 5.06.1945 г. гвардии старший сержант, 150 гвардейская сталинская дивизия сибиряков-добровольцев, 21 отдельный саперный батальон. Ранения: потерян глаз, три тяжелых ранения.

Открываем книгу Виктора Курочкина «На войне, как на войне», читаем: «Незабвенному другу Ванюше Кошелкину посвящаю эту повесть». Какие простые строки, но как о многом они нам говорят!... Ещё долго после войны переписывался Иван Семёнович с писателем, со своим однополчанином В. Курочкиным.

Кошёлкин Иван Семёнович, 18-летним парнем, в июне 1942 года добровольно ушёл на фронт. В Юрге формировалась 150-я Сталинская дивизия сибиряков-добровольцев. Прошёл подготовку, попал в Отдельный саперный батальон. А дальше эшелоном на Москву… Жестокие бои начались для сибиряков 24 ноября. В течении трех дней был прорван первый пояс обороны, западнее Ржева. Продвинулись вперед на 8 километров. В этих боях саперная рота понесла огромные потери, осталось в строю только 32 человека. От Орши на Великие Луки было пройдено 610 километров. И на протяжении всего пути против сибиряков стояла Эсесовская дивизия. Сражался Иван Семёнович против немецко-фашистских захватчиков в болотах и снегах Калининской и Смоленской областях, в лесах Кубанской низменности, бил врагов в боях за Ригу.

Шли бои на Видземских высотах. Вот тогда и получил Иван Кошёлкин свой первый орден - орден Красной Звезды. Будучи сам раненым, он вынес с поля боя раненного командира роты.

Через реку Великую провожал танки, для этого надо было промерить глубину. Немцы открыли сильны огонь. Всю ночь искали брод для техники. Танки прошли благополучно, а сами попали в окружение, пробивались, к своим с боем. За вывод из окружения большой группой бойцов, недалеко от хутора Жаброво, Кошёлкину Ивану Семёновичу присвоено звание командира взвода разведки. А дома мать перечитывала строки из благодарственных писем: «В этой борьбе, ваш сын проявил себя, как храбрый и умелый воин. Не жалея ни сил, ни крови, ни жизни своей, бесстрашный сибиряк бьет врагов Родины!».

11 января 1945 года был тяжело ранен в голову и грудь. Впереди были госпиталя, операция в Свердловске. В июле 1945 года, вернулся Иван Кошелкин в родной Мариинск. Работал в кузнице, в нефтеразведке, затем бригадиром мастерских в колхозе им. Хрущёва, там же  был секретарем партийной организации. Участник трех сельскохозяйственных выставок на ВДНХ в г. Москве.

В 1956 году награжден орденом «Трудового Красного знамени». В 1957 году, в с. Малый Антибес организовался совхоз «Мариинский», где Иван Семёнович проработал 17 лет управляющим 2-го отделения.

Однажды, Ивана  Семёновича, попросили рассказать о тех чувствах, которые он испытывал, оказавшись на войне совсем ещё юным парнем. Вот, что он ответил: «Нам, молодым, парням, конечно было страшно. Но никто не показывал свой страх. Дрались за каждый метр, совершали подвиги. Мы знали, что стоим на своей родной земле и должны её защищать… А ещё очень сильно хотелось домой: к своим матерям, невестам. Ведь нам было по 18 лет…»

Материал предоставила Афонина Елена Анатольевна

Мой отец, Иванов Александр Арсентьевич, также по мере своих сил вносил вклад в Победу в Великой Отечественной войне. В год семидесятилетия Победы 1 января он, как и мама, отметил свой 85-летний юбилей. Он тоже родом из Ивановского высела. Собственно, название деревни дал его дед со своими братьями. Приехали они, как папа выражается «с запада», неподалеку от Благовещенки основали «родовое гнездо».

Семья отца была не такой многочисленной, как семья мамы, всего-то вместе с родителями семь человек. Родители работали в колхозе разнорабочими. О том, что началась война, узнали от председателя колхоза. Моему отцу тоже к этому времени было одиннадцать лет.

Зимой учились, в свободное от учёбы время собирали сучки (на топливо), трудно было с едой, а летом работали – пололи пшеницу, заготовляли сено для колхозного и домашнего скота. С едой летом было легче: ели «тошнотики», лебеду, собирали грибы, ягоды. Спасал берёзовый сок.

Папа вспоминает, как в 43-ем году провожали всем селом его дядю – Иванова Ивана Фёдоровича и двоюродного брата Иванова Ивана Гордеевича. С фронта от них приходили письма, а в декабре 43-го года пришла похоронка на дядю. А на брата похоронка пришла из Берлина, он погиб 5 мая 1945 года, до Победы не дожил несколько дней. На трактор отец сел в 14 лет. Пахал, сеял. После войны так и не расстался с техникой – работал на тракторе, комбайне, шоферил.

В 1947 году получил свою первую награду – медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». Затем, работая в Благовещенке,  в 1973 году получил  медаль «За трудовое отличие», в 1981 году – Орден «Знак Почёта», в 1986 году – медаль «Ветеран труда». Имеются и юбилейные награды.

Отец с гордостью вспоминает свои спортивные достижения – одной левой рукой без труда мог поднять двухпудовую гирю (32 кг). Он и сейчас в свои восемьдесят пять ведёт здоровый образ жизни и намерен отметить свой столетний юбилей.Так уж сложилось, что отец ушёл из семьи, во вновь созданной вырастил ещё двух дочерей, пусть и не своих, но ставших родными. От них, кроме родных, имеет двух внуков и двух внучек. Есть уже и правнуки.

Материал предоставила дочь, Каримова Надежда Александровна

Мой свёкор, Каримов Борей Галимович, 1924 года рождения, был призван на фронт в августе 1942 году. С ноября 1942 по декабрь 1942 года в должности командира стрелкового взвода сержант Каримов Борей Галимович участвовал в Сталинградской битве. С 28 августа 1943 года  по 8 октября 1944 года обучался в Саратовском военном пехотном училище по должности командира стрелкового взвода. И уже в звании младшего лейтенанта командир стрелкового взвода Борей Галимович участвовал в военных действиях Первого Белорусского фронта. 25 декабря 1944 года он получил тяжёлое ранение и после трёх месяцев госпиталя с 5 марта 1945 года по 6 апреля 1946 года служил в должности нормировщика в Москве. С апреля 1946 года приказом МВД переведён заместителем командира взвода по охране заключённых на Урале. В этой должности прослужил до 1956 года. Затем уволился в запас и со своей семьёй – женой и двумя сыновьями переехал в Казахстан. Работал в Семипалатинске  рабочим на цементном заводе до ухода на пенсию.

Недаром слова Недогонова А. И. из его поэмы стали афоризмом «Из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд».

Борей Галимович и в мирное время был удостоен государственных наград.

В начале нового века в связи с нестабильной обстановкой в республике с семьёй сына Валерия переехал в Благовещенку Мариинского района Кемеровской области.

Материал предоставила невестка, Каримова Надежда Александровна

Винтовка, скальпель и песня
Только с увеличительным стеклом можно разглядеть на карте город Кировск Мурманской области. И даже под микроскопом не найти села Ускис Карело-Финской АССР, как она тогда называлась. В этом селе в октябре 1922 года родилась девочка Анастасия.

В августе сорок первого Настю и ещё пятерых студенток повестками пригласили в горком комсомола и призвали в ряды Красной Армии. Стали девчата санинструкторами. И сразу же оказались под огнём. Карельский фронт, Кандалакшское направление, было одной из самых горячих точек боевых действий, хотя «прохладных точек» на войне не бывает. Бомбы и снаряды рвали в клочья и людей, и саму карельскую землю. Фронт был совсем рядом. Немцы остервенело рвались к Кандалакше. Этот город имел прямой выход к Белому морю, а значит к берегам Карелии и всем  поморским территориям Советского Союза. Захвати немцы Кандалакшу - отрезанным оказался бы весь Кольский полуостров и порт Мурманск, по которому доставлялось военное снаряжение и продовольствие от союзников. Можно представить, какие силы бросили фашисты для захвата узкого перешейка между Финляндией и Кандалакшским заливом. Жесточайшие бомбёжки и артобстрелы не прекращались ни днём, ни ночью. Натиск фашистских полчищ чувствовался почти физически: от места сражений до железной дороги на Мурманск оставалось 18 километров.  Естественно, что медицинскому персоналу отдыхать не приходилось. А в ночь перед 8 марта 1942 года во время артналёта Настя Аксёнова была тяжело контужена. Её отправили в госпиталь в Кандалакшу. После поправки оказалось, что её часть ушла далеко вперёд, и молодого санинструктора оставили работать тут же, операционно-перевязочной медсестрой. Там и проходила её служба до конца боевых действий в Заполярье.

Геройства, что ли, я особого не проявила, но трижды пришлось спасать умирающих тяжелораненых прямым переливанием крови. Капитану Филиппову, младшему лейтенанту Серову. Красноармейцу Филатенко были ампутированы обе руки и обе ноги, лежал, как бабочка, подвешен к кровати на простынях. После лечения в нашем госпитале был отправлен в глубокий тыл, и дальнейшей его судьбы я не знаю, - рассказывает Анастасия Трофимовна.

Тяжёлый труд ложился на плечи фронтовых медиков. В суровых условиях Заполярья раненые нуждались в особом внимании. Нельзя было показывать ни своей усталости, ни душевного расстройства, хотя причин для него было предостаточно. Молоденькие медсёстры работали постоянно под страхом: бомбардировки продолжались как днём, так и ночью. Полевые госпитали часто меняли места дислокации.

Казалось, и в атаку не ходили, а знали, что творится на переднем крае, - продолжает моя собеседница. – Прибыл транспорт с ранеными – вот тогда у нас начинался бой. Каждого  раненого нужно помыть, побрить и срочно оказать помощь – кого в перевязочную, кого в операционную. Очень не хватало перевязочных средств. Сами стирали бинты и стерилизовали. Нашим оружием были скальпель, пинцет и ласковое слово.

Через руки Анастасии прошли тысячи солдат и офицеров. После выздоровления они снова возвращались в бой. Но не всех удавалось вылечить… Не обходилось без потерь и среди медицинского персонала. Иногда враг прорывал линию обороны и стремительно наступал. Тогда весь персонал госпиталя – врачи, медсёстры, санитарки хватали винтовки и бежали на передовую. Достаточно сказать, что из шести подруг с войны вернулась лишь одна – Настенька Аксёнова.

После Карельского фронта, когда фашисты были отброшены и разгромлены, наши части были переброшены на 2-й Белорусский фронт.  Под командой маршала Рокоссовского с частями 21-й армии прошла Аксёнова Минск, Варшаву, Восточную Пруссию. День Победы встретила под Берлином.

Демобилизовалась Анастасия Трофимовна в 1946 году вместе с мужем. Московский военный округ направил их в Новосибирский округ, оттуда – в Кемерово. Казалось, началась мирная жизнь, спокойная работа. Но не тут-то было! Эхо войны ещё долго носилось в воздухе, долетая до самых дальних уголков России. Бывшую фронтовичку направили в лагерь МВД для военнопленных. Их в то время в Сибири было немало. Пришлось Аксёновой оказывать медицинскую помощь тем, кто ещё вчера убивал наших солдат и мирных жителей. Что поделаешь: клятва Гиппократа актуальна ещё и сегодня.

Работала Анастасия в Управлении исправительно-трудовых учреждений, на пенсию вышла в 1977 году с должности начальника инспекции исправительных работ Рудничного РОВД. На пенсию, но не на покой! Долгие годы работала председателем медицинской комиссии в совете ветеранов района. И по торжественным дням её парадный мундир украшен боевыми и мирными наградами почти до пояса.

Годы берут своё… Но эта миниатюрная хрупкая женщина стоит в первом ряду районного хора ветеранов. Она – солистка хора! Много лет мы знакомы, и постоянно замечаю: Анастасия Аксёнова вызывает любовь и восхищение всех её друзей и знакомых. Спросил однажды, что привело её в хор, к песне.

О, это у меня, наверное, с самого рождения!  -  ответила солистка. – Мама у меня очень хорошо пела. Она финка, пела на финском языке, а я вот пою на русском. Мы и на фронте выступали, ездили по соседним частям. Солдатам в боевых условиях так не хватает чего-то мирного, красивого! Я пела, танцевала. Теперь, конечно, уже не то. Но всё равно не бросаю.

Есть ли любимая песня в вашем репертуаре?

Любимых песен много, но самая любимая у меня – фронтовая. Называется «Военный вальс». Там про начало войны, как девушка расставалась со своим любимым.  

Она сейчас исполняется? 

Исполняется. Я её недавно пела. Ездили мы с концертом, и женщины каждый раз меня просят. Мы частенько с концертами выезжаем.

В какие места?

И по госпиталям нашим, и в санатории, и в школах бываем.

Рассказывает Аксёнова о своём хоре, который носит название народного, о руководителе Георгии Сарвачёве, который многому научил хористов, а я смотрю на неё и думаю: как не хотят люди стареть! Как не хватает им века, чтобы реализовать все свои возможности! Тело состарилось, а душа-то осталась молодой…

Скоро девяносто исполнится Анастасии Трофимовне. Не за горами последний рубеж. Но не уйдёт она бесследно: трое детей, все заслуженные люди, семеро внуков – офицеры, учителя, служащие, пять правнуков… Шестнадцать человек ведут свой род от этой немеркнущей женщины.

Эдуард Угрюмов

БЕРЕГИНЯ 

(А.Т. Аксёновой, ветерану Великой Отечественной войны)

Эдуард Угрюмов

Родился Александр Григорьевич  01.01.1921 г. в городе Мариинске. Рядовой, 1-й кавалерийский краснознаменный корпус, 187 автотранспортный батальон. «Эх, путь-дорожка, фронтовая!» - началась она для Бессильных Александра Григорьевича ещё  в 1940 году, когда вместе со своим односельчанином Рябцевым Николаем Харитоновичем был призван в армию. Служил на Дальнем Востоке в автороте. В апреле 1943 году была сформирована рота для отправки на фронт. Эшелон двигался на запад. И вот она - улыбка судьбы: именно 9 мая проезжал Александр Григорьевич родную станцию Мариинск. Тогда еще никто не знал, что через два года, этот день станет великим днем Победы. Александр надеялся встретить мать на станции, но она не успела, и только посмотрела вслед уходящему поезду… Курск, Киев, Житомир, Нововолынск, Дубна, Розевилово, Броды, а там на Польшу: Жецево, Люблино, до Одера, где устраивались дымовые завесы для переправы - на Берлин. По боевым дорогам проехал Александр Григорьевич на своей боевой машине ЗИС-5. Но оказывается и американские Форды подвластны нашим шоферам! На одной из таких машин пришлось «поколесить» по дорогам Германии. Разные боевые задания приходилось выполнять на войне: подвозить боеприпасы, заправлять танки, вывозить раненых, доставлять понтоны на переправы.

День Победы Александр Григорьевич встретил в Берлине.

Там же с Александром Григорьевичем произошел такой случай. Спросил у прохожего немца (местного жителя) дорогу на вокзал. Спрашивать старался по-немецки, но прохожий оказался русским эмигрантом, который уехал из России в 1918 году. Только 3 августа 1946 года вернулся Александр в родное село, где 45 лет проработал за рулем автомобиля.

Материал предоставила:  Афонина Елена Анатольевна 

С каждым годом становится всё меньше и меньше тех, кто имел непосредственное отношение к войне, тех, кто участвовал в боях или трудился на благо Победы в тылу.

Сегодня многие Ветераны войны - это дети, подростки, которые пережили годы бомбежек, голода и страха... Со слезами на глазах они вспоминают свое военное детство, и, несмотря на то, что некоторые моменты уже стерлись из памяти, тот период они запомнили на всю жизнь и вряд ли забудут.

В г. Прокопьевске живет Богданова Анна Харитоновна, судья в отставке. Родилась Анна Харитоновна 30 мая 1925 г. в деревне Екатеринино Калининской области (ныне Тверская). В год окончания 8 класса, когда Анне исполнилось 16 лет, началась война. Линия фронта стремительно приближалась. Вместе с такими же молоденькими девчонками Анну направили на оборонные работы - рытье окопов. 3 сентября 1941 г. деревню заняли фашистские захватчики. До 19 января 1942 г. Анна Харитоновна прожила в оккупации вместе со своей семьей. А когда советские войска стали наступать, вновь пришлось помогать армии – расчищали дороги для военных, шедших в сторону Ленинграда. Весной 1942 г. вместе с десятками подростков, детей Анну посадили в эшелоны и отправили в Сибирь, в Томск, работать на заводе. Там, до 1957 года она проработала на заводе РТИ. Её фотография за все время работы не сходила с доски почета, «Галерея передовиков», так она называлась.

За время работы Анна Харитоновна окончила школу рабочей молодежи и в том же году поступила на юридический факультет Томского университета им. Плеханова. По словам Анны Харитоновны, ее выбор специальности был осознанным. За время работы на заводе она видела, как молодым рабочим приходилось сталкиваться с трудностями, связанными с трудовыми правоотношениями, поэтому она решила посвятить свою жизнь юриспруденции.Свой трудовой путь в должности судьи она начала в 1962 г. в районном суде, в Томской области, в котором проработала два с половиной года. В 1964 г. Анна Харитоновна приехала в Прокопьевск и начала работать в Рудничном народном районном суде, который в то время находился в бараке на Южном поселке.

В 1969 г. была избрана депутатом Городского Совета депутатов трудящихся и была бессменным депутатом, до 1976 года, когда ушла в отставку. 34 года Анна Харитоновна отдала работе в судебной системе, была исключительно честным, добрым человеком. Она не теряет связь с судом. Когда позволяло состояние здоровья, Анна Харитоновна участвовала в торжественных мероприятиях, посвященных памятным датам.

В настоящее время работники суда навещают ее, оказывают помощь в бытовых вопросах. Анна Харитоновна неоднократно была награждена медалями «За доблестный Труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 г.г.», медалью «Ветеран труда». Наше поколение о войне знает в основном из уроков истории, литературы, из художественных и документальных фильмов. Все меньше остается Ветеранов Великой Отечественной войны и тружеников тыла. Мы должны с уважением относиться к этим людям, к их прошлому и настоящему, преклоняться перед ними. Нам есть чему у них поучиться.

                    

   Алехина Светлана Павловна, г.Прокопьевск, rudnichniy.kmr@sudrf.ru

Сергей Михайлович работал кузнецом на механическом заводе в г. Прокопьевске. В 1939 году его призвали на Финскую войну, два года он воевал и в марте 1941 года вернулся домой. Но через три месяца началась Великая Отечественная война, с первых дней которой он сразу ушёл на фронт. Всю блокаду Ленинграда он в составе 192-го зенитного артиллерийского полка Ленинградской армии ПВО участвовал в обороне города. Проявляя мужество и отвагу, не щадя жизни, связист-линейщик Екимов обеспечивал бесперебойную связь огневых позиций с наступающими частями.

В 1943 году прямым попаданием снаряда был разбит блиндаж, где находился он и еще 14 человек. В результате этого погибли все, кроме Сергея Михайловича, который получил тяжёлую контузию и до конца жизни плохо слышал.

Материал предоставила внучка Чумирина Елена Валентиновна